— Это мой сотовый телефон, — говорит она, протягивая листок Рою. — Мама купила его мне в прошлом году, когда мы постоянно трепались с Бекки. Мы висели на телефоне по шестнадцать часов в сутки без единого перерыва. Мама Бекки на целый месяц запретила ей подходить к телефону, а мне купили мобильник. Круто, верно?
— Да, круто.
— Ну так вот, — заключает Анджела, — звони и попадешь на меня. Тебе нечего опасаться, что ты нарвешься на мою маму.
— Да я и не опасаюсь этого. А ты можешь передать ей от меня привет, хорошо?
— Не думаю, что это нужно.
— Я понимаю, просто скажи ей, что я говорил…
— Скажу, скажу.
Рой протягивает руку, и Анджела берется за нее. Она тянет его за руку, он всем телом подается к ней; Анджела вытягивается, встает на цыпочки, поднимает голову. Она целует его в щеку. Поцелуй быстрый, мягкий.
— Увидимся на следующей неделе? — спрашивает она.
— На следующей неделе?
Он все еще чувствует прикосновение ее губ к своей щеке. То место, куда она его поцеловала, еще влажное. Ветерок холодит щеку.
— Конечно, обязательно. На следующей неделе.
Рой смотрит, как его дочь закидывает рюкзачок на плечи и уходит в здание вокзала. Несколько молодых мужчин, стоящих на ступеньках, провожают ее глазами. Они смотрят на нее слишком уж долго и внимательно. Явно похотливыми взглядами. Первое инстинктивное желание Роя — размозжить им головы. Переломать им руки, чтобы они и дотронуться до нее не смогли. Переломать им ноги, чтобы они не смогли пойти за ней. Порвать им глотки, чтобы они не смогли заговорить с ней.
Но изнутри его ничего не давит. Боли под черепушкой не ощущается. Желчь не жжет глотку. Все органы работают нормально. Анджела сливается с толпой, ее конский хвост маятником раскачивается за спиной… вот и он пропал из виду. Она ушла. Рой вспоминает и не может припомнить, из-за чего он разозлился. Люди снуют мимо него, спеша по своим делам. Вращающаяся дверь крутится и крутится без остановки. Анджелы уже нет. Он садится в машину и отъезжает от вокзала. Надо делать дело.
Семь
Когда Рой подъехал, машина Фрэнки уже стояла недалеко от въезда в порт. Фары выключены, да и музыка, наверное впервые, не слышна. Роя это радует. Вообще-то ему нравится слушать эстрадных певцов, но только не громко, когда их голоса звучат доверительно и дружески. И не слишком часто. Рой заруливает машину в свободный промежуток, шины шуршат по щербатому деревянному настилу. Из машины почти ничего не видно. Он заглушает мотор и ждет, не выходя из машины. Дует теплый ветерок. Он слышит недалекий шум и плеск воды — звуки океана. Запах дохлой рыбы. Люди говорят, что она гниет под портовыми сооружениями. Во время приливов рыбы заплывают в береговую зону и застревают в зарослях, а когда вода сходит, они погибают, хлопая в предсмертных судорогах хвостами. Они спекаются под жарким солнцем, и иногда их плавательные пузыри и желудки взрываются. Рыба гниет под портовыми складами и сооружениями. Это и есть запах океана. Рой бывает здесь не часто.
Он все еще сидит в машине и ждет, потому что из-за темноты не может рассмотреть ничего снаружи. Да он и не знает, куда идти. Это целиком и полностью затея Фрэнки. Если все пройдет так, как надо; если этот турок такой, каким описывает его Фрэнки, за дело стоит браться. А шансы… он с самого начала не считает это дело серьезным. Что-то в рассказах Фрэнки настораживает его. К тому же Рой не любит участвовать в деле на правах партнера. Он вообще не любит работать с партнерами, кроме тех, кого знает уже много лет. Фрэнки работает с Роем уже семь, а может и все восемь лет. И уже пять лет они работают в постоянном содружестве. Немало хороших дел провернули они за это время. До Фрэнки был Хэнк, а до Хэнка он и не занимался такими делами. Это как родословная, ряд последователей и преемников. Хэнк, Рой, Фрэнки. Все чисто и гладко, никаких срывов. И сейчас не стоит рушить того, что уже устоялось и проверено. Не надо шутить с отливом.
— Рой. Рой.
Призывный шепот слышится откуда-то сзади.
— Фрэнки?
На расстоянии десяти футов ничего не видно. Освещение скудное, да и свет от него в сумерках не проникает сюда. Луна сегодня за тучами.
— Где ты?
— Между зданиями. Смотри вниз и иди по желтой линии.
Эта тонкая, проведенная краской линия ограничивает по периметру портовую зону, и Рой идет вдоль нее, не отрывая от нее взгляда. Идет как канатоходец. Вскоре он замечает сухощавое тело Фрэнки в небольшой аллейке между складскими зданиями. В руках у него мешок из толстой грубой ткани.