искренне,
искренне
хотел увидеть хоть что-то благое
в твоих грядущих огнях,
когда, простучав километрами,
поезд, качаясь, отчаливал от станции Бологое
и отчаянно шёл к тебе
полустанками ветреными.
И теперь,
когда я пишу твоё имя на почте —
нет —
я не верю в возможность доставки даже самую малость.
Москва!
Ты не существуешь, как не существует дойчланд,
которая юбер алес.
И если твой голос иногда в телефоне
кажется мне живым дыханием сквозь бесконечные дали,
то я, всего лишь, принимаю тебя на веру,
как радугу в небе – дальтоник —
не вдаваясь в детали.
3
Где А и Б сидели на трубе
теперь ни бе ни ме ни кукареку.
Из-под воды явленный новодел
привычно переводит раком греку.
А грека, удивлённый напоказ,
уже давно потерян в переводе:
"Который час?! Скажи, который час?!"
"Последний час вигилий на исходе"
Что снится здесь тебе среди ночных
потусторонних отблесков холодных?
Как уберечь тебя от сволочных
твоих сестёр и этих братьев сводных?
Крошится льдом нелепая река,
и лунный свет не истекает – мажет;
и если прилетит издалека
(как Делия босая) пух лебяжий —
что сделает? как сможет он помочь?
в каких словах найдёт он избавленье
тому над кем не полномочна ночь,
и полуночно каждое мгновенье?
Встречай его, кургузый новояз;
кидай его в навоз своих конюшен —
топчи его копытом, не боясь,
что окрик твой осмеян и ослушан.
Нет никого из них: ни А, ни Б —
глашатай новой жизни клюнут в темя.
Недвижное играет на трубе
и сатанеет на морозе время.
«Это время потом назовут довоенным…»
Это время потом назовут довоенным —
будут слушать наши глупые песни, смотреть наши пошлые сериалы
и думать, пожимая плечами: какого хрена?
чего же им всем не хватало?
А потом и сами напишут свои, ещё более глупые песенки,
сами снимут свои, ещё более пошлые и тупые ситкомы,
но тоже исчезнут в каком-нибудь новом кровавом месиве,
в каком-нибудь новом армагеддоне.
Всё никак не заснуть: то песни поют, то протяжная взвоет сирена,
то кровавое что-то мерцает. Он вглядывается, смотрит сквозь небо устало
и думает: ну какого же хрена?
чего же мне не хватало?
«Так давно, будто где-то до нашей эры…»
Так давно, будто где-то до нашей эры
всё, что было до нас —
черепки, да медь;
только клёны —
древние, как шумеры —
не успели ещё отшуметь.
Я заносчив, я вспыльчив;
бываю робок,
порой, слова говорю не те.
Что поделать? —
только мойщики небоскрёбов
всегда на высоте.
Как тебе дозвониться? —
телефон твой сломан.
Что изведает слово,
когда не дотягивается рука?
Я и ты,
Ты и я:
непонятные идиомы
шумерского языка.
Татьяна Китаева. Следующий…
Администратор второго Открытого чемпионата России по литературе
Следующий…
«Жить надо дальше…»
Жить надо дальше… времени, данного мне тобой. Только часы посеяла… И не в ладах с головой. Сердце то млеет сладко, то сериально скачет. Плачет девочка Таня… Был ведь любимым мячик.
Мячик потом найдется… Утром. Оно мудренее. Кажется, это счастье – раз от раза больнее.
Жить надо дальше времени, чтобы творить удачу…
Плачет девочка Таня. Плачет – а был ли мячик?
«Маяте твоей места нет»
Маяте твоей места нет. Имя только. Гори, горе. Клин не вышибет кол осиновый.
Вуаля. Воля!
Круг замкнется, не по тебе колокольчик придверный вздрогнет.
Помнишь, ты ведь ждала уже?
Помни.
Или память тебе не впрок? Иль тепло тебе, красна девица, караулить свою любовь? Ну, а мир себе дальше вертится, жизнь идет, скоро новый год – и не сетуй на то, что горько. Это слово надо кричать.
Ты не вой только.
«Следующий шаг»
Следующий шаг. Что ты сделаешь? Пожелаешь всем счастья? Свечку подержишь за упокой души своей? Вы не единое целое – просто части. А по частям тебе намного больней.
Частности все это, ерунда, глупый лепет, бабьи притворки и выдумки, заполошность. Ты никогда не станешь Мисс Осторожность. Он никогда не полюбит любовный скрежет,
как и любой другой. Ведь тебе не мило? Мало ли миль нарезалось – а толку, пане? Ты никогда не будешь любить не любимых – и от твоей любви он твоим не станет.
Следующий вдох. Дыши. И не смей замерзнуть. Он не обманывал и не творил надежды. Он не срывал с тебя в страсти твои одежды, крестик ладонь не носила – в очередь к грезам.
Следующий миг – и ты смотришь уже с истеринкой. Как же несладко привыкнуть только лишь к мысли… Он – нетвоянетвоянетвоя Америка!!! Даже если в душе его мишка гризли.
Следующий.