— Ради Бога, Филлис, пусть этот человек делает свое дело. Кроме того, он ведь не маг, не так ли? Так что не жди от него волшебства.
Сейчас, в шесть часов вечера, она сидела у окна в своей комнате и чувствовала злость на детектива. Он даже не делал вид, что думает о чем-то: гонял клюшкой мяч для гольфа. Филлис с полчаса наблюдала за ним. Потом прозвенел звонок к переодеванию. Но в этот вечер они решили не переодеваться к обеду из-за Гилмартина. Он был приглашен остаться у Бенхемов и не имел с собой вечернего платья. Поэтому девушка продолжала смотреть в окно. Она увидела, что Гилмартин взглянул на часы, поднял мяч и пошел, размахивая клюшкой.
Темнело быстро, и вскоре Филлис услышала отчетливый голос ирландца. Она выглянула в окно и увидела две фигуры, приближающиеся к дому. Даже в темноте она безошибочно узнала фигуру экс-суперинтенданта, а вторым человеком был... кто? Да... Да!
Филлис Бенхем бросилась из комнаты и подбежала к передней двери.
— О, Ронни! — воскликнула она.— Они отпустили тебя!
Маннеринг взял ее за руку. Гилмартин отступил в темноту.
— Да, дорогая,— услышал он,— они разрешили мне уйти, но могут снова арестовать меня. У них мало доказательств, но мистер Гил... Да где же он?
Свет фар приближающейся машины осветил ирландца, стоящего посреди двора. Машина остановилась, и из нее вышел Фарауэй с черным чемоданчиком в руке. Очевидно, у него было хорошее настроение.
— А, молодой человек! — весело сказал он.— Что это такое? Возвращение арестованного? Отлично!
Не обращая внимания на Гилмартина, он зашел в дом и поднялся в комнату Джорджа Бенхема.
Когда прозвенел звонок к обеду, Филлис с удивлением заметила, что ее мать тоже собирается обедать с ними, чего она не делала со дня убийства. За ней последовал Джордж Бенхем, уже вполне здоровый, и доктор.
— Фил,— сказал ей брат,— попроси Дорис поставить еще одну тарелку. Я пригласил доктора Фарауэя остаться на обед.
Вернувшись, Филлис увидела, что все собрались в холле, включая и Гилмартина. Она почувствовала, что обстановка напряженная, хотя внешне не было ничего необычного. Все оживленно разговаривали. Когда горничная объявила, что обед подан, все направились в столовую.
Обед, приготовленный миссис О’Халлоран, был похож на обычные обеды в подобных семьях. Разговор между девятью собравшимися велся урывками и бессвязно. Потом внимание собравшихся привлекла беседа между доктором Фарауэем и Гилмартином. Предметом ее был спиритизм.
— Конечно, вы католик,— говорил Фарауэй.— Скажите это.
— О нет, не только поэтому,— заметил Гилмартин.— Я считаю это обманом. Я знал одного человека — он был доминиканцем и членом Магического Круга,— который мог повторить любой феномен, какой мог сделать медиум. Я ви,цел необычайные вещи.
— Что именно, мистер Гилмартин? — спросила миссис Бенхем.
— О, обычные трюки, которые происходят во время сеансов,— ответил Гилмартин.— Столовращение, конечно. Слышал стуки по столу. Фактически, я видел даже так называемую материализацию. Он показал мне, как я. сам смог бы сделать это.
— Я согласен с Гилмартином,— сказал Глейстер.:— Это обман чистейшей воды, и простой.
— Я не знаю, можно ли согласиться с этим,— вмешался Декстер Бенхем.— Как-то я читал одну книгу иезуита, кажется Патера Ферстона, и он допускает, что в спиритических сеансах возможны всякие вещи, но они имеют дьявольское происхождение, и в любом случае с ними опасно играть.
— Здесь я с вами согласен,— сказал доктор.— Как врач, я видел результаты увлечения оккультизмом.
— Возможно, но какая же может быть опасность при обмане?— удивилась Филлис Бенхем.— Покажите нам, как это делается, мистер Гилмартин.
Гилмартин улыбнулся девушке, которая теперь была веселой и оживленной, поскольку Маннеринг вернулся.
— Х-хорошо,— сказал он с сомнением,-— У меня для этого нет необходимых предметов. Я смогу сделать только простые вещи, вроде столоверчения, и даже это будет трудно. У вас в доме, кажется, тяжелая мебель.
— У мамы в комнате есть столик, который может вам подойти,— сказал Джордж Бенхем.— Он круглый и не очень тяжелый, но достаточно большой, чтобы мы все могли усесться вокруг него.
— Попробуйте! — настаивала Филлис.— После обеда мы можем подняться наверх. Ты не возражаешь, мама?
— Нет, я думаю, что это будет довольно забавно,— ответила миссис Бенхем, улыбнувшись, что было довольно редко.
Гилмартин ничего не сказал, но слабая улыбка чуть тронула его губы.
— Он боится,— засмеялся Фарауэй.
Это замечание, кажется, подействовало на ирландца.
— Хорошо,— сказал он.— Я попробую.
Через несколько минут все сидели в холле и пили кофе. Гилмартин обратился к присутствующим:
— Я уже говорил, что это обман. «Обман чистейшей воды, и простой», как сказал кто-то из вас. Я заранее объявляю — это обман, но тем не менее прошу обыскать меня, как это делают с медиумами. Я никогда не был в комнате миссис Бенхем, но, возможно, будет лучше, если вы осмотрите и ее. Поскольку доктор Фарауэй самый отъявленный скептик в нашей компании, пусть он сделает то и другое. Мистер Бенхем, вы покажете дорогу доктору Фарауэю и поможете ему?
— Конечно.
Джордж Бенхем в сопровождении Фарауэя и Гилмартина поднялись наверх. Остальные ждали внизу. Декстер Бенхем, кажется, был единственным человеком, который скучал. Он развалился в кресле и молчал. Через несколько минут раздался голос Джорджа:
— Можете подняться. Доктор Фарауэй и я удовлетворены.
Все поднялись наверх. Декстер Бенхем шел последним.. Анжела Лестер, которая молчала в течение всего времени, казалась взволнованной и полной ожидания. Глейстер и миссис Бенхем обсуждали различные сеансы спиритизма, о которых они слышали. Филлис и Ронни молча держались за руки.
Круглый стол, о котором говорил Джордж, уже стоял посреди комнаты. Восемь стульев были расставлены вокруг него.
— О! — воскликнула Филлис.— Здесь же всего восемь стульев, а нас девять.
— Я не в счет,— сказал Джордж Бенхем.— Я... э... Нет, лучше без меня. Я могу испортить все дело.
Филлис вспомнила об идиосинкразии брата. Ведь все это будет происходить в темноте.
— Вы можете находиться на всякий случай возле выключателя,— сказал Гилмартин.
— Это меня устраивает,— кивнул Джордж со смущенной улыбкой.