— Тебе что-то нужно, Лемми? — спросила она.— Или ты пришел поблагодарить меня за намек, который я тебе дала? Возможно, ты уже съездил и повидал Уайтекера. Как насчет выпивки, герой?
— Тащи все, что у тебя есть.
Она подошла к буфету и вернулась со стаканами, бутылкой виски и сифоном. Потом смешала напитки и протянула один стакан мне.
— Что-нибудь не так, милый? — спросила она.— Ты чем-то обеспокоен.
Я пожал плечами.
— Веришь или нет, Монтана, но я действительно обеспокоен. Я совершил одну ошибку и чувствую себя деревенским идиотом.
— В чем дело? Что-то трудно поверить, чтобы ты мог совершить ошибку.
— И все-таки я ошибся. Я поехал в этот Барчклер и увидел Уайтекера. Когда я прибыл туда, он ждал меня, связанный как цыпленок. Но я думал, что это липа, что этот парень лишь выдает себя за Уайтекера, и испортил все дело.
Она изумилась.
— Это не похоже на тебя,— сказала она.— Но, может, ты не поверил в то, что я сказала тебе? Ясно, что ты пытался быть слишком умным.
— Возможно,— согласился я.— Во всяком случае, так было. Поэтому я отвалил оттуда и поехал в клуб «Меландер» к Вилли Кришу. Там все было в порядке, но Карлетта ФрЗнчини плохо вела себя и схлопотала пулю. А копы арестовали парня по имени Фриско.
— В жизни много волнующего, не так ли? А эту Джеральду ты видел?
— Да,— ответил я.— Я привез ее с собой, сейчас она здесь, в городе.
Она кивнула и снова наполнила стаканы.
— Значит, топчешься на Одном месте,— сказала она.— Печально. И это после того, как я пыталась помочь тебе.
— Да,— кивнул я,— это плохо... Естественно, я тебе не поверил. Думал, все это липа.
— Бог мой! Зря ты не поверил, что я пытаюсь помочь тебе всем, чем могу. Я хотела дать тебе шанс, надеялась, что ты все уладишь и все кончится тихо и мирно. Я же сказала тебе, что хочу отделаться от Панцетти...
— Да? Если ты этого хочешь, почему ты не пошла в Ярд с моей запиской? Я ведь просил Херрика помочь тебе убраться из этой страны. А ты даже не пыталась. Ты сидишь здесь, пудришь нос и ждешь... Чего?
— Спасибо большое. Никогда больше ничего в жизни не сделаю для копа. Я пыталась помочь тебе, потому что ты хорошо знаешь, что я люблю тебя. Я согласилась убраться отсюда и хотела сделать это сегодня. Велела горничной уложить вещи и. хотела днем сходить в Скотленд-Ярд, повидать твоего Херрика.
— Я вижу, ты собиралась отправиться в Ярд на четырехдюймовых каблуках, чтобы удобнее было сидеть в камере.
— О чем ты говоришь, черт возьми? При чем тут камера?
— При том, что я позвонил Херрику и просил его посадить тебя в камеру, как только ты явишься с запиской. Ты хитра, как змея, Монтана, и привыкла всех обманывать. Когда-нибудь ты по ошибке обманешь сама себя. Все, что. у тебя есть, это пара очаровательных ножек, отличная фигурка да бедра тридцать четвертого размера. Когда я вижу тебя, мне хочется лучше иметь дело с парой аллигаторов, чем с тобой.
— Ах ты, грязный сыщик! — завопила она.— Ты, паршивый ублюдок! И ты так говоришь после всего того, что я сделала для тебя! Да я ради тебя пожертвовала всем. Да я лучше умру четыреста пятьдесят раз, чем подойду теперь к тебе. Если ты еще притронешься ко мне, я всыплю тебе яд!
— Лучше выпить яд, чем прикасаться к тебе,— сказал я.— Я бы сам дал тебе яд, но ты до того набила свое брюхо спиртными напитками, что тебя ничего не возьмет.
— Ах ты, проклятая ищейка! — Она подскочила ко мне и даже вся почернела от ярости.— Негодяй! Какого черта ты болтаешь? Вместо того чтобы быть благодарным такой замечательной и чувствительной даме, как я, ты хотел упрятать меня за решетку! И ты думаешь, я прощу тебе это?
— Отойди-ка подальше. Здесь не фестиваль стриптиза. Чего доброго, твое бельишко соскочит.— Я допил свой стакан.— Успокойся, детка. Давай начнем разговор сначала.
— Что тебе надо? Какого черта?
Я встал, взял ее на руки, понес к дивану и усадил. Она стала брыкаться, и я стукнул ее по заду, а она ударила меня в глаз, но не сильно. Потом я вернулся в свое кресло.
— Слушай, Дездемона. Я дам тебе добрый совет. Успокойся и выслушай меня.
Она смотрела на меня, как змея. Глаза у нее блестели.
— Прежде всего хочу информировать тебя, что я умнее дамы, которой ты себя считаешь. Ты дьявольски глупа.
— Я знаю, что ты умеешь болтать, но пока ты ничего не сказал. Ты все врешь, знаю я тебя.
— Подожди, сестренка,— сказал я.— Пока я ничего не сказал. Ты должна согласиться, что я всегда знаю, что говорю. Прежде всего я хочу тебе сказать, что ты страшная лгунья. Болтая о Барчклере, говорила, что хочешь отойти от Панцетти и вернуться в Америку. Но если ты хочешь удрать от него, почему возвращаешься к нему? Ты чертовски хорошо знаешь, что Панцетти никогда не покидал Штатов. Хорошо знаешь, что этот парень торчит в. Чикаго, что он никогда не был здесь.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать.
— Не волнуйся,— продолжал я,— и не ухудшай положения. Все, что ты болтала о желании удрать от Панцетти, чистая липа. На самом деле ты хочешь вернуться к нему! Ты работала здесь для него.
Я закурил сигарету и посмотрел на нее. Она ничего не сказала, а разлеглась на диване, подложив руку под голову. Я видел, что она задумалась.
— Панцетти держит здесь Вилли Криша и других ребят,— продолжал я.— Они явились до появления Уайтекера. Криш, Фриско, Зокка и, возможно, еще пара парней. Ты тоже была здесь. Ребята делали свое дело и не вмешивались ни в какие аферы. Я прав, детка?
Она засмеялась.
— Продолжай,— сказала она.— Ты заинтересовал меня. Я не стану останавливать тебя.
-— Карлетта Франчини была в Штатах, чтобы следить за Уайтекером. Она узнала о моей поездке в Канзас. Она узнала также, что Уайтекер написал письмо Джеральде о том, что едет сюда. Поэтому она сообразила, что Джеральда приедет сюда, и, возможно, дала тебе телеграмму, чтобы ты присмотрела за ней. Потом она выследила меня, вместе с Мандерсом, радистом с «Флориды», который работал на немцев. Забрала мои документы, так что Вилли Криш смог действовать нод моим именем. Когда я приехал сюда, другой парень выдал себя за сотрудника Скотленд-Ярда и рассказал мне липовую историю о Лаурел Лаун в Хэмпстеде в надежде, что Фратти отправит меня и Джеральду на небеса. Поэтому все выглядело так, будто Панцетти решил избавиться от меня, а заодно и от Джеральды. А на самом деле Панцетти по своему обыкновению сидит в стороне и имеет железное алиби. Пока он торчит в Чикаго, никто не сможет обвинить его в преступлениях, которые происходят здесь.