— Простите, если вы подумали, что я что-то скрываю...— ответил Бенхем.— Но поймите, инспектор, я прежде всего не уверен, что убитый — Макрори. И...
— Хорошо,— перебил его Барбер.— Но допустим, это не Макрори. Вы можете предположить, кто это?
— Нет.
— Тогда, может быть, вы объясните мне, почему незнакомец был убит в вашем подвале?
— Нет, если это не был грабитель.
— А если это грабитель? Кто убил его? Одну минуту. Людям больше бы понравилось услышать, что хозяин дома пристрелил у себя в подвале грабителя. Это, конечно, не может служить оправданием, но любое нормальное жюри вынесет вердикт о непредумышленном убийстве.
— Но я не был там, когда он был убит.
— В таком случае,— неумолимо продолжал Барбер,— меня интересуют детали. Давайте предположим, что некие подозрительные действия совершили мистер Глейстер и ваша дочь мисс Бенхем.
— Это невозможно.
— Почему? Ах да, я знаю, что они рассказали. Но тут много неясного. У меня нет никаких доказательств, кроме слов, что Глейстер все время держал мисс Бенхем за руку.
— Если бы вы видели, сэр, запястье моей дочери, вы бы не говорили так.
— Почему?
— У нее синяк на руке.
— В самом деле? Это очень интересно. Но допустим, я считаю, что этот синяк получен во время борьбы с человеком, который был убит у вас в подвале. Кажется странным, что мистер Глейстер так сильно и долго сжимал ее запястье.
— Моя дочь не станет лгать, сэр,— с негодованием сказал Бенхем.
— Даже если она застрелила этого человека?
— Да, даже в этом случае. Она ничего не боится.
— А Глейстер? Стал бы он лгать, чтобы спасти ее, если она сделала это?
— О, может быть, если бы Фил позволила ему сделать это. Но она не позволит.
— Отлично! Тогда вернемся к Макрори. Я хочу знать о нем как можно больше, ибо тогда попытаюсь составить мнение, кто мог убить его.
— Не беспокойтесь,— сказал Бенхем.— В Южной Африке найдется немало людей, которые желают его смерти. Правда, я не знаю, чем вызвано это желание.
— Любопытно. Так Дан Макрори пользовался дурной славой?
— Эй, вы! Я думаю, вам лучше придержать мнение о моем брате при себе!
Голос раздался от двери, и Барбер быстро обернулся. Говорившей была высокая, угловатая женщина лет пятидесяти с раздраженным выражением лица. Она полностью соответствовала описанию, данному одним ирландским инспектором, с которым они однажды вместе вели дело. «У нее нет лица, сэр,— сказал тогда ирландец и пояснил: — Вы можете разглядеть обе стороны лезвия, но в данном случае видите только острие». Инспектор говорил о другой женщине, но Барбер применил эти слова к вошедшей.
— Так Дан Макрори ваш брат, миссис Бенхем? — спросил он.
— Да, а что?
Глава 7
Опознание
Барбер не знал, что сказать. Она с первого взгляда не понравилась ему. Но он решил не спешить с ответом и задал вопрос Бенхему.
— Так вы, сэр, ничего не сказали вашей жене?
— Я не имел удобного случая, инспектор. Моя жена неважно себя чувствует и только что впервые спустилась вниз...
— Я достаточно хорошо себя чувствую,— резко сказала она.— И хотела бы знать, Деке, о чем ты разговариваешь с этим джентльменом. Я слышала, что упоминали имя Дана и ты назвал этого джентльмена «инспектором». Что это значит? Если я узнаю, что вы снова собираетесь устроить Дану неприятность, я...
— Ради Бога! — перебил ее Бенхем полуистерическим тоном, что не понравилось Барберу.— Выслушай меня, пожалуйста, и не перебивай. Я не пытаюсь...
Миссис Бенхем, кажется, решила не дать своему мужу разговаривать. Она снова вмешалась:
— Я не стану тебя слушать. Я задала несколько вопросов и не получила ни на один из них ответа. Я останусь здесь, пока не получу ответов. Что вы тут говорили о моем брате?
Барбер носмотрел на ее мужа и отвернулся. Он почувствовал жалость к этому человеку. Очевидно, Бенхем ужасно боялся жены и готов был во всем ей повиноваться, лишь бы не испытывать ее дурного характера.
— Я только хотел дать некоторую информацию о Дане Макрори,— сказал он.
— Вот как? А вы инспектор, явились, за этим к моему мужу, который всегда его ненавидел. А могу я узнать, зачем вам эта информация?
Барбер улыбнулся.
— Полиция обычно не дает отчета в своих действиях,— вежливо пояснил он.
— Полиция не имеет права врываться в дома и...
— Клавдия! — остановил ее муж.— Успокойся! Полиция не врывалась в наш дом, инспектор Барбер только выполняет свой долг. Так что надо соблюдать вежливость. И в любом случае он задает вопросы мне, а не тебе. Как видишь...
— Декстер! — воскликнула она высокопарно, так что Барберу это показалось смешным.— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном? И я снова повторяю: почему этот инспектор задает вопросы о моем брате? Ты всегда ненавидел его. Ты отправил его в тюрьму. Ты всегда был с ним груб. Ты рассказал полицейскому все плохое, что мог...
— Я ничего не рассказал инспектору Барберу — прервал раздраженно Бенхем.— А ты уже успела сказать, что он был в тюрьме и что он твой брат. Отлично! Я ради тебя молчал о нем, а ты устроила сцену.— Он повернулся к Барберу.— Я расскажу жене о причине ваших вопросов.
— Я думаю, это будет лучше,— согласился Барбер.
— Я не уйду из комнаты, пока вы не сделаете этого,— сказала миссис Бенхем.
— Надеюсь, потом ты не станешь порицать меня,— заметил ее муж.
— Хорошо, говори,— сказала она.
— Ладно, но приготовься к удару.— Он взял ее за руку, а она открыла рот, чтобы заговорить.— Вчера ночью,— продолжал он,— или, вернее, сегодня рано утром в нашем доме был убит человек...
Она от изумления открыла рот еще шире. Барбер заметил на ее лице выражение страха. Бенхем продолжал быстро говорить, как будто боялся, что его перебьют. Слова звучали с подчеркнутой резко'стью.
— Инспектор Барбер думает, что у него есть основания считать, что убитый — это Дан Макрори. Поскольку я уже пару лет не видел твоего брата, а лицо убитого изуродовано выстрелами, я не уверен, что это Дан. Хотя боюсь, что это он.
На первый взгляд показалось, что миссис Бенхем сохранила свою холодность, но Барбер видел, что она буквально ошеломлена. Он быстро подвинул ей кресло, и она упала в него.