— Вы не сможете сделать это, пока не докажете, что пистолет использовал сам Бенхем. А ни вы, ни я не сможем это определить. Это дело экспертов. Даже если мы докажем, что стрелял он, нам придется еще объяснить, как попал к нему в дом другой пистолет.
— Зачем объяснять? Возможно, этот тоже его.
— О, я еще не сказал вам,— перебил Барбер,— что пистолет, который вам дал Бенхем, принадлежит Стенли Топхему.
— Черт возьми! Просто черт знает что!
— Далее, как вы объясните, что перед убийством пистолет Бенхема был в комнате у Маннеринга?
— Я не объясню этого. Отказываюсь. У нас есть только рассказ самого Бенхема.
— Но это еще не все.— И Барбер рассказал Форрестеру то, что узнал от Мелдрума.
— Еще бы! Теперь ясно, почему. Мне кажется, что чем больше мы получаем информации, тем меньше знаем.
— Похоже на это. Однако я вернусь в Краули,— сказал Барбер.— Я хочу быть на месте. Где бы я смог получить комнату, желательно на краю деревни?
— Там есть гостиница. У них всегда три или четыре комнаты свободны, и вы сможете выбрать по вкусу.
— Хорошо, я поеду туда. Было бы здорово, если бы вы устроили обыск завтра с утра, как можно раньше. Я оставляю это вам. Не забудьте взять образец шрифта с каждой машинки в доме и найти подпись Лестер.
Но в гостинице в Краули все комнаты были заняты.
— У нас всего четыре комнаты,— сказали Барберу,— и сейчас в них живут репортеры.
— А в деревне кто-нибудь может пустить меня? — спросил он.
— Попробуйте сходить к миссис Гиббонс,— ответила хозяйка гостиницы.— Ее дочь уехала в гости, и она может сдать вам комнату.
— А где она живет?
Хозяйка подвела его к двери и показала на коттедж, который стоял в конце улицы. Миссис Гиббонс долго не решалась впустить Барбера, пока он не сказал, кто он такой. Впустив его в дом, пожилая женщина долго рассказывала о себе и своей семье. Потом Барбер уловил удобный момент и начал задавать ей вопросы.
— Вы не знаете, где живет тетя мисс Лестер?
— Это миссис Кеннеди. Когда вы идете в Коурт, то ее коттедж на правой стороне улицы.
— Она старая?
— Средних лет. Но от такой племянницы можно состариться.
— А что племянница?
— Что племянница? Она по ночам разъезжает с этим секретарем в Лондон.
— Миссис Кеннеди давно живет здесь?
— Нет. Год или около. Она приехала сюда в то же время, что и мисс Лестер.
— У нее слабое здоровье?
— Вначале я так слышала. Но выглядит она здоровой, как вы или я.
Глядя на свою хозяйку, Барбер решил, что и миссис Кеннеди также пышет здоровьем.
Он посидел с ней еще на кухне, поел, выпил крепкого чая и рано лег спать.
На следующее утро он первым делом нанес визит тетушке мисс Лестер. В дом его впустила девочка лет шестнадцати. Миссис Кеннеди оказалась матроной лет пятидесяти. Барбер откровенно рассказал ей о своем деле.
— Я должен убедиться в передвижениях каждого,— сказал он.— Поскольку ваша племянница связана с Бен-хемами, я пришел к вам задать несколько вопросов о ее местонахождении в ночь убийства.
— Если есть человек, которому мало что известно о передвижениях моей племянницы, так это я. Я не знаю, где она была.
— Разве она не оставалась здесь на ночь?
— Она пришла к ужину,— сказала миссис Кеннеди,— а потом ушла, сказав, что вернется поздно. Одета она была грандиозно — в вечернее платье. И мне не сказала, куда идет. Спать я легла до ее возвращения, когда она вернулась, сказать не могу. Однако к завтраку она вышла из своей комнаты. Вот и все, что! мне известно.
— Вы рано легли спать?
— Как обычно, около десяти.
— Вы себя плохо чувствовали?
— Никогда не чувствовала себя так хорошо. Вы судите по Лондону. Зачем мне поздно сидеть? Делать здесь нечего, а радио слушать мне неинтересно. Танцевальную музыку я не люблю.
Барбер улыбнулся. Обычно ему приходилось слушать обратное.
— Я согласен с вами,— сказал Барбер.— Но современная молодежь ее любит.
— Гм! Современная молодежь! Меня от нее тошнит. Она не думает ни о чем, кроме развлечений. Да и к тому же не умеют развлекаться.
— Я бы сказал, что девушка вроде мисс Лестер может быть выше этого.
— Возможно,— ответила миссис Кеннеди многозначительно.— Я часто говорю ей об этом! Во всяком случае, после дел с миссис Бенхем надо отвлечься.
— Я думал, что она познакомилась с Бенхемами в Южной Африке, когда работала машинисткой в «Блю Вэллей».
— Бенхема она знала, но не жену. Она занимала в фирме хороший пост, но потом потеряла его. Почему, я не знаю. Однажды она написала мне, просила, чтобы я купила ей билет до Англии. Но я не могла сделать это. А потом она вернулась в Англию вместе с миссис Бенхем. Они оплатили ей .проезд сюда, и с тех пор она у них. Откровенно говоря, не знаю, зачем она им, но это прихоть миссис Бенхем. Я считаю, что Анжела — единственный в мире человек, которого та любит.
— Интересно, чем это вызвано.
— Я не знаю, но Анжела однажды сказала мне: это потому, что она дружила с тем человеком, которого убили. Он был посажен в тюрьму, хотя и был невиновен.
Далее разговор принял общий характер, и Барбер наконец собрался уходить.
— Надеюсь,— сказала миссис Кеннеди, когда Барбер был у двери,— что этот молодой секретарь не замешан в убийстве.
— Я тоже надеюсь на это,— сказал Барбер.— Я не знал, что вы знакомы.
— О, Анжела раз или два приводила его сюда пить чай. Боюсь, что она несколько раз ездила с ним в машине. Я даже имела с ней разговор, потому что не верю, что женщина может выйти за мужчину, который моложе ее. Любопытно! В мое время девушки танцевали на балах, и их обязательно кто-нибудь приглашал. А если не приглашал, то девушка оставалась без кавалера.
Барбер боялся, что разговор затянется. Поэтому он поспешил раскланяться.
— Да, даже мое поколение не понимает молодых людей. До свидания, миссис Кеннеди. И простите, что побеспокоил вас.
Он заторопился в деревню. Проходя мимо гостиницы, он заметил, что у входа много мужчин и они о чем-то возбужденно разговаривают. Пока он проходил, все смотрели на него. Он вернулся в коттедж миссис Гиббонс. Там он записал недавний разговор и задумался о возможной причастности Анжелы Лестер к убийству Дана Макрори.