Он подошел к письменному столу и, покопавшись в кавардаке, царившем в ящике, вытащил большую фотографию отца, на которую долго и задумчиво смотрел, и вдруг в глазах блеснули горячие слезы. Было странно, как во время запоздалого беззвучного разговора отца и сына невзрачное лицо Уилбура преобразилось для Джорджа в нечто значительное, с каким благородным упреком взирал он теперь на живущих, и в этих обстоятельствах уже не казалось удивительным, что молодой человек, никогда не обращавший на отца особого внимания, вдруг сотворил себе кумира из покойного. "Бедный, бедный отец! - скорбел несчастный сын. - Бедняга, как хорошо, что ты всего этого не видел!"
Он обернул фотографию газетой, засунул себе под мышку и, тайком выскользнув из дома, отправился в центр города в ювелирный магазин, где отдал шестьдесят долларов за богато украшенную серебряную рамку. Перехватив еще кофе, он вернулся домой к двум и поставил фотографию в рамке на столик в библиотеке, так как в этой комнате предпочитала собираться семья. Потом прошел к большому окну в вытянутой гостиной и уселся там, глядя на улицу сквозь кружевные занавески.
В доме было тихо, хотя пару раз он слышал, как мама или Фанни ходят на втором этаже, а Изабель что-то напевает... да, напевает романтическую балладу о странствиях рыцаря. Слова стали неразборчивы, превратившись в мотивчик, который она рассеянно мурлыкала себе под нос, а потом начала насвистывать, затем умолкла, и особняк опять погрузился в безмолвие.
Джордж то и дело поглядывал на часы, но просидел в гостиной не так уж и долго - меньше часа. Без десяти три, всматриваясь сквозь штору, он увидел, как перед домом остановился автомобиль и из него легко выскочил Юджин Морган. Это была машина нового образца, низкая и длинная, с просторными пассажирскими сидениями и с оставшимся за рулем шофером в кожаной куртке и огромных очках, скрывающих лицо, отчего он казался частью механизма.
Сам Юджин, направляющийся по дорожке к дому, выглядел как глашатай новой эпохи, чуждой цилиндрам и удлиненным сюртукам, и совсем не напоминал того чудноватого голубчика в старомодном наряде на балу у Эмберсонов или в жуткой швейной машинке, пыхтящей сквозь снег на Нэшнл-авеню. Сегодня Юджин Морган был при полном параде по последнему слову моды: в мягком сером полушубке автомобилиста, в серых замшевых перчатках и кепи, - и хотя в этом изысканном выборе чувствовалась рука Люси, он носил свой костюм легко, естественно и даже с некоторым щегольством. Лицо его тоже поменялось, ведь удачливого человека видно издалека, особенно если он в прекрасном настроении. Юджин стал похож на настоящего миллионера.
Пока он шел к крыльцу, было очевидно, что он движется к своему счастью и не сомневается в успехе: глаза сияли так, что даже незнакомец понял бы это. Он смотрел на дверь дома, точно знал, что сейчас она распахнется и на пороге его встретит явление невероятно прекрасное и невыразимо милое.
Зазвонил звонок, и когда горничная вышла открывать, Джордж уже стоял у входа в гостиную.
- Мэри, не беспокойся, - сказал он ей. - Я сам открою и спрошу, что надо. Наверно, это торговец.
- Благодарю, сэр, - сказала Мэри и пошла обратно.
Джордж медленно проследовал к двери и застыл, рассматривая мутный силуэт за дымчатым стеклом. Через минуту силуэт изменил очертания, вновь потянувшись к звонку, будто засомневался, позвонил ли, и захотел повторить попытку. Но не успел он дотронуться до колокольчика, как Джордж толчком распахнул дверь и встал посреди проема.
Лицо Юджина слегка потемнело, выражение счастливого ожидания уступило вежливой и прохладной улыбке.
- Добрый день, Джордж, - сказал он. - Думаю, миссис Минафер уже собралась со мной на прогулку. Будь добр, передай ей, что я пришел.
Джордж не шелохнулся.
- Нет, - сказал он.
Юджин не поверил услышанному даже после внимательного взгляда на изможденного юношу с горящими глазами.
- Извини, я говорю...
- Я слышал, - прервал Джордж. - Вы сказали, что у вас встреча с моей мамой, и я ответил "нет"!
Юджин пристально посмотрел на него и тихо произнес:
- В чем... проблема?
Джорджу удалось не сорваться на повышенные тона, но было заметно, что он кипит от злости.
- Моей маме... всё равно, здесь вы или нет, - сказал он. - Сегодня... или в любой другой день!
Юджин продолжал рассматривать Джорджа с вниманием, сквозь которое начал просвечивать настоящий гнев, не менее сильный от того, что тихий:
- Кажется, я недопонял тебя.
- Сомневаюсь, что можно выразить мои намерения еще яснее, - сказал Джордж, чуть повышая голос, - но я попытаюсь. Вы нежеланный гость в этом доме, мистер Морган, сейчас и в любое другое время. Наверно, вы поймете вот это! - И он захлопнул дверь прямо перед носом Юджина.
Стоя на прежнем месте, Джордж подождал и заметил, что туманный силуэт за стеклом тоже не шевелится, словно отвергнутый джентльмен обдумывает, каким образом лучше поступить. "Позвони-ка еще, - мрачно подумал Джордж. - Или попробуй пройти через боковое крыльцо - или кухню!"
Но Юджин ничего не предпринял, силуэт исчез, шаги на веранде смолкли, и Джордж, возвращаясь к окну в гостиной, с удовлетворением увидел, как заводчик, разряженный в жениховские меха и финтифлюшки, отступает с поджатым хвостом. Не оглядываясь на дом, в котором ему преподали урок, Юджин медленно сел в машину, и из окна, даже с расстояния в семьдесят футов, было видно, что это уже не тот ухажер, несколько минут назад изящно выпорхнувший из автомобиля. Наблюдая, как тяжело он забирается в салон, Джордж болезненно хмыкнул, стараясь изобразить радость.
Машина оказалась быстрее владельца. Как только он опустился на сиденье, она стрелой ринулась прочь, и Джордж, проследив за ее стремительным отъездом, оторвался от окна. Он прошел в библиотеку и, усевшись у столика с фотографией отца, взял книгу, притворившись, что углубился в чтение.
На лестнице послышалась веселая поступь Изабель, сопровождаемая тихим насвистыванием песенки про рыцаря. Она вошла в библиотеку, не прекращая отрешенного свиста, - с шубкой под мышкой, в черной шляпке с двумя слоями вуали, пытаясь застегнуть правой рукой перчатку на левой. Так как большая комната была заставлена громоздкой мебелью, а ставни на окнах почти не пропускали света, Изабель не сразу заметила Джорджа. Она направилась к окну, выходящему на улицу, и нетерпеливо выглянула в него, но перчатка вновь поглотила ее внимание; застегнув ее, она опять посмотрела в окно, перестала свистеть и повернулась внутрь комнаты.
- Ой, Джорджи! - Она приблизилась, склонилась за его спиной и чмокнула в щеку, обдав нежным ароматом яблочного цвета. - Милый, я почти час не обедала, всё ждала тебя, а ты не пришел! Поел где-то в городе?
- Да. - Он не поднял головы от книги.
- Хорошо покушал?
- Да.
- Точно? Может, попросить Мэгги покормить тебя в столовой? Или даже принести чего-нибудь сюда, если тебе здесь уютнее. Я...
В дверь позвонили, и она пошла к выходу.
- Я поеду на прогулку, милый. - Она прервалась, увидев идущую в прихожую горничную: - Мэри, это, наверное, мистер Морган. Скажи ему, что я сейчас.
- Да, мэм. - Скоро она вернулась: - Это торговец, мэм.
- Еще один? - удивилась Изабель. - По-моему, ты сказала, что торговец приходил чуть раньше.
- Мне так сказал мистер Джордж, мэм, он открывал, - сообщила Мэри, исчезая.
- Как их сегодня много, - задумчиво произнесла Изабель. - Что предлагал твой торговец, Джордж?
- Он не сказал.
- Значит, ты его сразу отбрил! - засмеялась она, но тут же замерла, увидев на столике фотографию в большой серебряной рамке. - Боже мой, Джорджи! Это ведь ты поставил! - Изабель шла через библиотеку поближе: - Это... Это Люси? - с хитрецой спросила она, но тут же поняла, чье лицо печально смотрит на нее, и замолчала, чуть слышно охнув. Джордж по-прежнему не отрывался от книги. - Как это мило с твоей стороны, - прошептала она. - Мне самой следовало поместить фотографию в рамку, прежде чем отдать тебе.