– Я привез тебе целую кучу почты, скопившуюся в «Скай Хай эйр». Все твои журналы… – Броуди надеялся задеть Мэдди за живое. Она любила свои глянцевые журналы. «Ю-Эс уикли», «Пипл», новости из жизни звезд…
Мэдди вздохнула, но дверь не открыла.
Броуди пришлось прибегнуть к другому приему.
– Тебе следует знать: Шейн послал к чертям твою программу календарного планирования. Самолеты приземляются и взлетают как получится. Вполне возможно, некоторые покидают взлетно-посадочную полосу до оплаты рейса.
Ответа не последовало, по ту сторону двери повисла напряженная тишина. Больше всего на свете Мэдди ненавидела, когда швыряли деньги на ветер. И в этом вопросе их с Броуди взгляды полностью совпадали.
Впрочем, во всех остальных отношениях эти двое были полными противоположностями, как вода и огонь, день и ночь. Словом, как поется в песенке из передачи «Улица Сезам»[2], некоторые вещи совершенно не сочетаются.
– Ну перестань, Мэд. Шейн и Ноа с ума сходят от беспокойства. Открой дверь, чтобы я убедился, что ты жива и здорова, а потом можешь заморозить меня своим убийственным ледяным взглядом, и, клянусь, я немедленно уберусь и оставлю тебя в покое.
Не дождавшись ответа, Броуди с досадой и облегчением признал, что дела обстоят не так уж плохо: Мэдди ведет себя как обыкновенная стерва, давая понять, что ей от него ничего не нужно. Значит, за нее можно не волноваться. Пожалуй, ему остается только вернуться в Лос-Анджелес. То есть трусливо сбежать, поджав хвост.
Броуди немало натворил в жизни, но трусом никогда не был.
Разве что когда дело касалось Мэдди Стоун.
Фу ты, дьявольщина!
– Мэдди, – решился он достать из рукава последний козырь, – я принес тебе зарплату…
Вынув из кармана чек, он помахал им перед дверным «глазком».
– Знаю, от денег ты не откажешься. Я не оставлю чек перед дверью, так что тебе придется открыть.
В ответ не прозвучало ни звука: все та же гробовая тишина.
Проклятье! Броуди не был ни мерзавцем, ни начальником-самодуром. Конечно, на ангела он никак не тянул, но держать его на пороге, пока в доме бог знает что творится…
– Мэдди, черт побери!
Прошла целая вечность, прежде чем за дверью наконец послышалась возня. Броуди почувствовал, как внутренности скручиваются в тугой узел. В последний раз он видел Мэдди в больнице, после операции, когда доктор сказал, что, возможно, ее левое плечо и рука не восстановятся полностью. Она держалась стойко и мужественно, храбро кивая в ответ. Броуди пришлось покинуть палату. Он отчаянно желал разнести что-нибудь вдребезги. В конечном счете Броуди нашел утешение в полете, за штурвалом самолета, где только он и небо знали, как больно ему за Мэдди. Ему удалось успокоиться, доведя себя до изнурения.
Мэдди распахнула дверь, и сердце Броуди перевернулось в груди, а затем упало. Он ощутил себя несмышленым щенком, открывшим беззащитное брюшко. Волосы Мэдди, на этот раз белокурые, с кончиками цвета электрик, падали на грудь, обтянутую тесной кофточкой с длинными рукавами. Она, точно вторая кожа, так соблазнительно подчеркивала все изгибы тела, что у Броуди потемнело в глазах от желания. Но еще большей силой обладали ее джинсы, плотно прилегавшие к длинным ногам, будто нарисованные черной краской. Без привычного слоя косметики и бессчетного количества сверкающих сережек Мэдди выглядела удивительно беззащитной. Броуди растерянно вгляделся в ее лицо. В небесно-голубых глазах девушки застыли горечь, боль и страдание.
Уверенность и самодовольство тотчас слетели с Броуди. Он почувствовал себя слабым, как слепой котенок.
– Мэдди…
Она медленно моргнула, словно сова, и по коже Броуди пробежал тревожный холодок: Мэдди никогда не отличалась медлительностью. Порывистая, стремительная, цепкая, умная, острая на язык, непостижимая Мэдди Стоун, самая потрясающая женщина на свете, всегда была живой как ртуть. Броуди заглянул ей в глаза и замер. Он не смог бы отвести взгляд даже ради спасения собственной жизни. Прежде он никогда не видел Мэдди без косметики. Она казалась необычайно юной, не старше шестнадцати лет. Но больше всего Броуди поразил ее взгляд: она смотрела сквозь него, будто видела впервые.
Прежде чем Броуди успел заговорить, она выхватила из его пальцев чек и захлопнула дверь у него перед носом.
Теперь и сам Броуди растерянно моргнул. Что это было, черт побери? И почему Мэдди ведет себя так, будто знать его не хочет? Выхватив из кармана мобильный телефон, он набрал номер Ноа.
– Ну, слушаю, – неохотно произнес тот, будто его внезапно от чего-то оторвали.
2
Популярная американская детская учебно-развлекательная телевизионная программа, героями которой являются куклы-маппетсы; впервые вышла в эфир в 1969 г.