— Боже, как же ты прекрасна! — на мгновение оторвавшись, пробормотал он, одной рукой придерживая ее за талию, а другой продолжая ласкать ягодицы.
Она радостно улыбнулась и запустила тонкие пальцы в его густые волосы. Его ласки были так изумительны и деликатны, что не откликнуться на них было бы верхом бесчувственности и неблагодарности. Как же ей хотелось хоть на мгновение забыть обо всем и полностью отдаться своему желанию! Возможно, впоследствии она станет вспоминать об этом как о самом прекрасном дне в своей жизни...
— Колин, — прошептала она, желая объяснить ему, как он великолепен, и при этом не в силах произнести больше ни единого слова.
Он выпустил изо рта ее левый сосок и теперь принялся нежно ласкать правый.
Ей хотелось выскользнуть из его объятий, опуститься на пол и принять его в свое пылающее от вожделения лоно. И все же в глубине сознания она сдерживала себя, понимая преждевременность всего происходящего...
— Колин, нам необходимо остановиться!
Услышав это, он внезапно замер и выпрямился.
Затем вновь привлек ее к себе и поцеловал столь неистово, словно это был последний поцелуй в жизни. Его требовательные губы ласкали ее грудь, а она непроизвольно раздвигала бедра, словно стремясь обхватить его талию ногами и будучи не в силах контролировать свое желание.
И вдруг он резко остановился, выпустил ее из объятий и пошел из комнаты.
— Колин! — изумленно-обиженно позвала она.
Услышав это восклицание, он остановился в дверях. В свете камина она увидела, как вздулись его джинсы. Как же сильно он ее хотел и какой силой воли обладал, что сумел взять себя в руки!
— Я не имела в виду, что... — она осеклась, не зная, что сказать. — Я лишь подумала о том, что нам надо остановиться прежде, чем ситуация выйдет из-под контроля.
— О да, — сердито буркнул он, и Кэтрин замерла в изумлении. Куда девался тот сильный, но нежный сердцем человек, который ей так нравился? Перед ней стоял самый обыкновенный мужлан-полицейский...
Он вышел, с силой захлопнув за собой дверь. Кэтрин надела бюстгальтер, подобрала свитер и направилась в спальню. Переодевшись в ночную сорочку, она легла в постель и задумалась. Где Колин, о чем он сейчас думает? Злится на нее или просто пытается прийти в себя? Только бы не злился!
В первую же неделю по их возвращении из больницы он взял с нее обещание оставаться в его доме не менее шести недель, а потом съездить вместе с ним в Тулсу, чтобы показаться доктору. Лишь после этого он пообещал посадить их с дочерью на самолет. Через три дня этот срок истекал. При мысли об этом она закрыла глаза и вспомнила его поцелуи, которые продолжали горячить ее кровь. Всего три дня...
Кэтрин не могла уснуть и, поворочавшись в постели часа полтора, встала и заглянула в кроватку Эмилии. Убедившись, что дочь спокойно спит, она подошла к окну. Темная апрельская ночь, ясный месяц в небесах. Увидев темный силуэт, Кэтрин испуганно замерла, но тут же успокоилась, узнав высокую фигуру Колина и его широкополую шляпу. Он стоял на дороге и смотрел в звездное небо. Обе собаки сидели у его ног. Кэтрин подумала о том, как он останется здесь один после их отъезда, и тяжело вздохнула.
Ей захотелось одеться, выскочить во двор и привести его в дом. Они бы вернулись — рука об руку... Как же ей нравились его объятия и поцелуи…
— Колин, вернись, — прошептала она в темноту, и ее дыхание затуманило оконное стекло. Он стоял в воинственной позе — широко расставив ноги и держа руки на бедрах, — словно бы защищая свой дом от воображаемого нападения. Он действительно за кем-то следит или просто задумался? Или он борется с демонами в собственной душе?
Она простояла у окна почти полчаса. Наконец он двинулся вперед, в направлении конюшни, и вскоре исчез из виду. Насколько же сильно она растревожила его душу и перевернула всю его жизнь!
Кэтрин вернулась в постель и постаралась уснуть раньше, чем проснется Эмилия. Уже погрузившись в дрему, она все еще вспоминала поцелуи Колина...
Когда на следующее утро она входила в кухню, то столкнулась с Колином, вошедшим в дом через заднюю дверь. На его щеке застыла грязь, однако выглядел он бодрым, встревоженным и невероятно красивым. Ей захотелось с разбегу броситься в его объятия, однако она не посмела этого сделать.
— Доброе утро, — первым поздоровался Колин. — А где наша маленькая дочурка?
От этого выражения — «наша дочурка» — Кэтрин мгновенно вспыхнула и разволновалась. Впрочем, наверное, он задал этот вопрос машинально, не имея в виду ничего личного...