№ 1(88). Заяц и лисица (Лиса-повитуха). — Перм. губ. ведом., 1863, N3 43. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Соединение в одной сказке сюжетов «Лубяная и ледяная хата» (43), «Лиса-повитуха» (15) к «Лиса крадет рыбу с воза» (1). См. Аф. №№ 9 — 13 «Лиса-повитуха».
№ 2(84). Кот, петух и лисица (Кот отнимает петуха у лисы). — Перм. губ. ведом., 1863, № 42. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Кот, петух и лиса» (61В). У лисы бывает 7 дочерей: Чучелка, Подчучелка, Подай-челнок, Мети-шесток, Трубу-закрывай, Огня-вздувай, Пеки-пироги. — См. Аф. № 38 «Кот, петух и лиса».
№ 3(83). Кот, воробей и петух (Лиса уносит петуха). — Перм. губ. ведом., 1883, № 41. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Кот, петух и лиса» (61В). Липовая дощечка, на которой скачет лиса, вероятно, заимствована из сюжета «Медведь на липовой ноге». В сб. Аф. № 37 «Кот, петух и лиса» заканчивается назиданием: «Вот каково не слушаться!»
№ 4(75). Колобок. — Перм. губ. ведом., 1863, № 39. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Колобок» (2025). В укр. и белорус, сказках колобок — это пирожок-утекач, в западноевр. — пирог, который убежал из печи от трех забывчивых девушек. См. Аф. № 36 «Колобок».
№ 5(78). Волк и крестьянин (Пение волка). — Перм. губ. ведом., 1863, № 4. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Пение волка» (163). См. Аф. №№ 49–50 «Волк».
№ 6(79). Козонька (Коза лупленая). — Перм. губ. ведом., 1863, N5 40. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Начало сюжета «Коза луплена» (212): когда старик убеждается, что коза обманывает, пытается ее зарезать; коза лупленая убегает в лес, отнимает дом у зайца; выгоняет козу петух. См. Аф. № 62 «Сказка о козе лупленой».
№ 7 (82). Репка (Звери-плакальщики). — Перм. губ. ведом., 1863, № 40. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Контаминация сюжетов «Горох до неба» (1960G) и «Лиса-нянька (плачея)» (37). Обычно награда (добыча) достается лисе, а не волку. См. Аф. № 21 «Лиса-плачея».
№ 8 (89). Ворона-карабута (О неправом суде птиц). — Перм. губ. ведом., 1863, N3 44. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Суд орла над вороной» (220Л). «Под «кукушкой», — замечает Зеленин, — естественнее всего понимать бездомового «крестьянина» (С. 578) [38] См. Аф. N8 74 «Орел и ворона».
№ 9(90). Козел и козлушка (Нет козы с орехами). — Перм. губ. ведом., 1863, N3 44. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Нет козы с орехами» (2015), имеет древнеиндийские и древнееврейские корни: происхождение таких сказок связано с древнееврейской песней козла, исполняемой хором на еврейскую пасху. В сб. Аф. N3 60 «Коза» козел радуется возвращению козы.
№ 10(80). Липовая нога (Медведь приходит за своей лапой). — Перм. губ. ведом., 1863, № 40. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Соединение сюжетов «Медведь на липовой ноге» (161 А) и «Дележ урожая» (1030). В сказке отразились древние представления о тотемных животных — покровителях человека или его рода. Медведь приходит за своей отрубленной ногой и съедает старика и старуху. См. Аф. № 57 «Медведь».
№ 11(74). Кошечка — золотые сережечки. — Перм. губ. ведом., 1863, № 38. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Кошечка — золотые сережечки» (332Н). «А. М. Смирнов, относя эту сказку к теме «Пение волка; волк поедает всех животных и старуху», справедливо замечает, что это «в высшей степени странная сказка»… Можно думать, — продолжает Зеленин, — что это начало сказки, переделанной сказочником в особый рассказ для детей; записанная мною на Вятке сказка «Медведь — зять» начинается несколько похоже: «котик золотой хвостик» бегает вокруг колодца, потом в поле и в лес, и заманивает таким образом, одну за другою, трех дочерей старика, посланных в колодец за водой; девиц этих потом берет замуж медведь…» (С. 571). В сб. «Песни и сказки Ярославской области» (Ярославль, 1958, N3 5) содержится вариант, рассказанный семилетней девочкой: Котик золотой хвостик, серебряные ушки заманивает Дашеньку, Машеньку и братца Иванушку к старику, их заставляют работать, печь пирог, затем дети убегают от старика.
ЧУДЕСНЫЙ ПРОТИВНИК№ 12(86). Иван-дурак и Яга-баба. — Перм. губ. ведом., 1863, № 43. Зап. П. А. и А. А. Вологдиными. Сюжет «Мальчик (Ивасъ, Жихар-ко, Лутонюшка) и ведьма» (321С). «Произношение Бабою-Ягою «рюска» (— русская) коска» имеет в виду, конечно, — замечает Зеленин, — произношение слова «русский» финнами и другими инородцами. И в детстве, слушая сказки еще из простого любопытства, и впоследствии, записывая сказки, я не раз убеждался, что многие сказочники-крестьяне (в Пермской и Вятской губерниях) склонны видеть в сказочной Бабе-Яге олицетворение соседних финских и иных инородцев (черемис, вотяков и др.).
Вполне согласно с таким народным представлением, Баба-Яга всегда почти живет в болоте, в избушке на сваях («на курьих ножках») и противополагает себя русским» (С. 576). См. Аф. № 106 «Баба-Яга и жихарь», № 108 «Ивашко и ведьма».