— Тихо, все хорошо, — успокаивал он ее.
Когда она перестала хлюпать носом, он посмотрел ей за плечо.
— Хорошая работа, сэр, — сказал он, и взгляд его был серьезным.
Аннабелла подняла голову и обернулась посмотреть, кому он это сказал. Там стоял ее отец, тяжело дыша, с бледным лицом, он покачивал пистолетом, из которого все еще выходила тонкая струйка голубоватого дымка.
— Мне представилась возможность, и я ею воспользовался, — сказал граф Уайлд своему зятю. — Он стрелял в тебя… в то время как ты стрелял в его сообщника. Я заподозрил, что он замыслит что-то в этом роде, когда навел о нем справки. — Он отдышался и продолжил: — Понимаешь, я же слышал в парке, как он бросил тебе вызов, поэтому принял меры предосторожности. Я ведь очень осторожный человек. Я приехал сюда поздно ночью, еще до прибытия всех вас, чтобы тайком проследить за происходящим, и я проследил. Я приехал подготовленным. Если бы это был честный поединок, ты бы никогда и не узнал, что я был здесь. Как бы там ни было, он не мог попасть тебе прямо в сердце, поскольку ты отвернулся, когда стрелял в его сообщника. Но он мог серьезно ранить тебя. Это его вполне бы устроило. Тогда он стал бы клеветать еще больше или требовать платы за свое молчание. Ты не мог бы убить его без еще более крупного скандала. Но знать, что ты убил отчима, пусть и негодяя, — жить с этим трудно, — продолжал граф. — И этого не мог сделать ни один из твоих секундантов. Был бы суд и еще более ужасные сплетни, если бы ты не согласился на его условия. Но я мог это сделать, и я должен был это сделать. Ведь я все еще в долгу перед своей дочерью.
— Ваша семья может постоять за себя, — сказал Майлс.
— Теперь это и твоя семья, — сказал граф. — И я очень рад этому. Ты молодец, парень. Ты встретил противника с гордо поднятой головой, и ты победил. Я думаю, ты окончательно завоевал мою дочь. Полагаю, эта задача была более трудной. — Он продолжил, не глядя на Аннабеллу и качая головой: — Я не мог поверить своим глазам. Моя леди Аннабелла ведет себя так безрассудно? Она рискует своей репутацией ради мужчины, пусть даже он ее муж. Молодец, мой мальчик. А теперь, — сказал он, глядя на друзей Майлса, — нам придется здесь кое-что подчистить, джентльмены, не так ли?
— Этот мужчина погиб в результате несчастного случая, — сухо произнес лорд Тальвин. — Застрелен своим собственным наемником, который затем застрелился. Мы все были тому свидетелями.
— Конечно, — невозмутимо произнес Драммонд. — Именно так все и произошло, не так ли, мои друзья?
Послышалось одобрительное бормотание.
— Доктор Селфридж? — обратился к нему лорд Тать-вин.
Доктор, находящийся рядом с Питером Проктором, с удивлением поднял голову, потом пожал плечами и кивнул.
— Все, что я могу сказать, — это то, что этот парень мертв, и он, несомненно, этого заслуживает.
— Второй негодяй это тоже подтвердит, — добавил лорд Тальвин, сурово глядя на мужчину, которого держал Эрик Форд. Я думаю, он не станет возражать и отправится хоть на другой конец света, чтобы провести там оставшуюся жизнь… если он вообще хочет сохранить жизнь.
Бледный, трясущийся мужчина кивнул, он стоял, широко раскрыв испуганные глаза и приложив руку к окровавленной манишке. Камилла держала в руках возвращенный ей пистолет, нацелив его на дрожащего наемника и глядя на него безжалостным взглядом.
— Черт возьми! Нам и в голову не пришло, что кто-то будет прятаться в зарослях всю ночь, — произнес высокий смуглый джентльмен, подходя к ним и держа в руках дымящийся пистолет. Он остановился и покачал головой. — Извини, Майлс. Это для нас что-то новенькое, правда, Драммонд?
— Я запомню это, Юин, — с сожалением ответил Драммонд. — Он был столь же изобретателен, как и жаден. Но доктор говорит, он скончался, и, вероятно, сейчас он отправился обманывать сатану. Желаю им обоим хорошенько поразвлечься. — Он бросил оживленный взгляд на отца Аннабеллы и добавил: — В будущем, если небесам будет угодно и нам вновь придется выступать в роли секундантов, нам очень не помешает перед началом походить «вокруг да около». Давайте заканчивать представление, хорошо? — поторопил всех Драммонд. — Майлс, отправляйся домой. Забери с собой жену и сестру, пожалуйста. Никогда не видел, чтобы они так великолепно выглядели — просто потому, что я вообще их здесь не видел.
Майлс улыбнулся:
— Спасибо, джентльмены. Дамы, я не могу поблагодарить вас, общество это запрещает. Я могу лишь любить вас. Поедем домой. Милорд, — обратился он к тестю, — не угодно ли поехать с нами?
Вместо ответа отец Аннабеллы серьезно посмотрел на дочь.
Она оторвалась от Майлса, но не отпустила его руку.
— Пожалуйста, поедем с нами, отец, — сказала она. — Ты ничего мне не должен. Ни тогда. Ни теперь. Ты был хорошим отцом, и таким ты остаешься теперь, любая дочь желала бы такого отца.
— Ты можешь пожелать большего, — нежно ответил отец, взглянув на ее мужа. — Будь уверена, моя девочка, что ты можешь желать гораздо большего и отдавать столько же — и сейчас, и в будущем. Против этого не будет возражать ни один мужчина, которого ты любишь.
Глава 25
Майлс и Аннабелла лежали в своей широкой постели и тихонько разговаривали. Они говорили не о любви, как большинство людей. И тем не менее оба они понимали, что говорят именно об этом.
— Ты бы застрелила его, не так ли? — спросил Майлс, и в голосе его звучала улыбка.
— Я бы застрелила Эрика, если бы он попытался меня остановить, — заявила Аннабелла. — Если бы у меня был шанс защитить тебя.
— Твой отец вел себя очень смело.
— Ты был не менее смелым.
— У меня не было выбора, — сказал Майлс.
— У него тоже, — вздохнула она.
Они немного помолчали, слышно было лишь, как шелестят простыни, когда Аннабелла повернулась на бок и приподнялась, опершись на локоть, чтобы взглянуть на него при слабом мерцающем свете почти догоревшей свечи.
— Твоя матушка?..
— Отправится в Бат, — сказал он непреклонно. — Я сказал, чтобы она сняла там дом. Если она захочет, я куплю ей его. Морской воздух будет ей полезен, и там много одиноких пожилых джентльменов. Ей слишком скучно в Холлифилдсе, а теперь, когда мы станем жить там, она будет чувствовать себя еще более потерянно. Она понимает это и согласилась.
Белла, — произнес он более мягко, — я не знаю, имела ли она отношение к последним козням Проктора, и знать этого не хочу. Наши родители живут своими жизнями, и мы больше не можем им позволять вмешиваться в нашу жизнь. Но я хотел бы, чтобы Камилла осталась с нами. Ты не против?
Она засмеялась:
— Я уже попросила ее. Ты не против?
— Это уже не имеет значения — она всегда получает то, что хочет.
— Я думаю, она хочет заполучить Эрика, — озабоченно промолвила Аннабелла.
— Она всегда получает то, что хочет, — вновь повторил Майлс, — но каждый месяц она хочет разные вещи. Пусть все идет, как идет. Мы ведь не можем прожить жизнь за нее. Но возвращаясь к нашей жизни: тебе не кажется, что мы могли бы продолжить?
— Опять? — спросила она с восторженной улыбкой. — Ода!
Он убрал блестящий завиток с ее лба.
— Твои волосы растут очень быстро. Ты вернулась, леди Аннабелла, — сказал он более серьезно. — Ты вновь самая красивая женщина света.
— Нет. Теперь я стала Беллой, — ответила она и вновь легла рядом с ним. — Белла, твоя жена и твоя возлюбленная, а ее не волнуют такие банальности. Ну, — добавила она, — не в такой степени.
Он улыбнулся:
— Оставайся такой, какая ты есть — Белла, леди Аннабелла, леди Пелем, — он приблизил свои губы к ее губам, — поскольку я люблю их всех.
— Мы всегда будем рядом с тобой и всегда будем к твоим услугам, — пообещала она и добавила: — Если, конечно, ты всегда будешь к нашим.
—Договорились, — сказал он, — обет и обещание, данное с радостью.
— Ну что ж, — сказала она, — в таком случае, может, продолжим?
Что они охотно и сделали.