Я ответил, что при моей работе интересу, а тем более — любви, к подобному виду чтения просто нет места. Как правило, расследования, написанные и придуманные дилетантами скучны, просты и не профессиональны.
— Мне вот недавно попался один любопытный роман, — продолжала моя любовь, пропустив замечание мимо ушей, — там говорилось, что убийство можно совершить таким образом, что никому и в голову не придёт, что это — преступление. Так ли сие? Разве может такое быть на самом деле?
Я ощутил себя в родной стихии.
— Всё зависит от того, кто выбран жертвой, — покровительственно проговорил я, — например, можно подстеречь человека в тёмном переулке, ударить ножом и забрать его бумажник вместе с часами. Бытовое ограбление. Если украденные вещи не всплывут у барыг, а также заранее позаботиться об отсутствии свидетелей, то есть грамотно выбрать место, то преступление практически не раскрываемо.
— Да, пожалуй, — серьёзно согласилась Суён, — давай-ка усложним задачу: представим нашу жертву состоятельным человеком, который не имеет привычки в тёмное время суток бродить по сомнительным переулкам.
Я уже полностью включился в игру. Общение с этой умной женщиной само по себе было наслаждением, только интеллектуального плана.
— Если человек страдает хоть каким-то недугом, — я приподнял бровь, — убить его легче лёгкого.
— Как? Не представляю.
— Больные люди принимают лекарства, многие из которых в малых дозах остаются лекарствами, а в больших — превращаются в яды.
— Неужели? — Суён с сомнением поглядела мне в глаза, — я очень далека от медицины, и твоё утверждение вызывает у меня некоторые сомненья.
— Слыхала, что сердечные болезни нередко лечат вытяжками из растения наперстянка? Это такие розово-фиолетовые колокольчики, которые многие выращивают на клумбах в качестве украшения сада.
На лице моей возлюбленной было написано, что ей приходилось видеть нечто похожее.
— Так вот, дигиталис, что содержится в наперстянке, ускоряет стук сердца. Сие полезно, когда сердце ослаблено и не может справляться с потоком крови, что проходит через него, — продолжал свою лекцию я, — однако, коли доза лекарства превышена, сердечная мышца начинает производить сокращения с такой силой, что не выдерживает и разрывается, а сие, естественно, приводит к смерти. Особенно, если при этом жертва предавалась любовным утехам. Такая смерть может легко сойти за так называемую «сладкую смерть». Мы получаем ещё одно преступление, замаскированное под несчастный случай.
— Браво! Какой ты умный! — воскликнула Суён, радостно хлопая в ладоши.
У меня наготове имелся ещё один вариант с верховой ездой, но моя прелестница заявила, что ей прискучили разговоры о преступлениях и иных ужасах, и она позвала меня ужинать. А потом нас ждала ночь, до самых краёв наполненная страстью.
Вилохэда заинтересовала и следующая страница, повествующая о неожиданном успехе господина Сюро на профессиональном поприще.
— И всё-таки его в Делящую небо послали не зря, — заметил он, прочтя довольно-таки сухой отчёт, — на получении взятки попался сотрудник мисси по фамилии Са́то. Взятка была изъята в пользу Кленовой короны, а сам виновник с позором отправлен домой.
— Хорошо, — усмехнулась Рика. — а то уж мне подумалось, что господин разведчик всю командировку предавался постельным утехам. Хоть какая-то польза королевству.
История с Сато взбудоражила наше маленькое сообщество, — писал убитый, — и привела, как это ни странно, к паре неожиданных для меня последствий, — на полях был лихо нарисована удивлённая рожица с вылетающими из головы вопросами, — часть сотрудников миссии принялась демонстративно сторониться меня, а двое из них — господа, удостоившиеся в моих глазах прозвания Карася и Сороки, вообще расхрабрились и дали мне понять, что расценивают разоблачение Сато, как своеобразное предательство древесно-рождённых, оказавшихся на чужбине. Я сначала хотел, не особо стесняясь в выражениях, послать их подальше, но потом не смог отказать себе в удовольствии и разъяснил (не без издевательств, естественно), свою позицию и позицию Артанского королевства относительно получения вознаграждений от заинтересованных лиц, являющихся иностранными гражданами. Другая же часть моих древесно-рождённых соотечественников на чужбине, напротив, не стеснялась изъявлять ко мне избыточное почтение, чем немало раздражали меня и породили подозрения, что у них рыльце тоже, что называется, в пушку. Надо будет повнимательнее приглядеть за ними.