выходило похожее на льва существо. Хищник пристально следил за незнакомцами, пасть оскалилась, сверкнули ряды треугольных, словно у пираньи зубов. За спиной
поднялся хвост с колючкой, ороговевшие пластинки терлись друг о друга, издавая
тихий стрекот. Зверь стремительно прыгнул, когтистая лапа обрушилась на пилота, разорвав в лоскутья защитный костюм, вспоров грудную клетку и пронзив сердце.
Тварь повернулась к оставшимся. Гринвин с Хеминсом уже приготовились, достали биоэнергенные стилусы, в оправах засветились модуляторы. С концов
«волшебных палочек» сорвались молнии, ударили в животное. Дым рассеялся. В
круге пепла стоял невредимый мантикор – лишь шерсть на загривке опалилась.
Хищник бросился на обескураженных мужчин, ударом лапы свернул одному шею, во второго вонзилась ядовитая колючка хвоста.
Диптрен безразлично смотрел на изуродованные трупы. Зверь, недовольно
рыкнув, исчез в проходе. За спиной сверкнуло, но мужчина даже не взглянул на
возникшего за спиной демона. Хрипло произнес:
– Это ты, Моргот? Я знал… Чувствовал, что все эти сны… и желания… не
могут быть только моими.
Демон ответил:
– В твоей душе не возникало сопротивления. Чудный людской род! Вам
несвойственна темная натура, как нам, воспротивившимся. Но как же легко вы
впадаете в страсти, сотворяя такие дела, о коих даже самые гнусные наши твари и
не думали.
Мужчина презрительно фыркнул:
– Я знаю, что мои дела злы! Ты здесь зачем? Почему тревожишь меня?
– Зло придумали люди, чтобы оправдать свои слабости и утешить совесть.
Есть только тьма и свет. Сильные люди могут выбрать свою сторону, слабаки же
мечутся, ища себе покоя. Я здесь, чтобы ты сделал последний шаг.
Рука потянулась к крышке. Та бесшумно сдвинулась, обнажив небольшой
рычаг. Диптрен смотрел зачарованно, размышлял. За эти годы он объединил все
базы данных, заложил искры душ в свои создания, спроектировал иную, новую
реальность. Мужчина решил не заселять землю снова. Он разделит этот мир на три
части. В одной оставит людей и животных, только вернет их во времена
дотехнической сферы – пусть остаются на случай переделки мира. Другую создаст
заново по своей воле. А третью… с ней он еще не определился, тянуть с проектом
было уже неохота. Чего хотел демон – чтобы он отдал им всё? Нет уж, пусть живут
в его, Диптрена части, сред прочих его творений.
Мужчина сдвинул рычаг:
– Кристалл! Первую и третью части – по проекту. Для создания Второй Земли
сообщить Рукибу нейтральную энергию и задать собственный выбор. В конце
концов, для этой штуковины даже души – лишь элемент программы.
С ухмылкой Диптрен повернулся к Морготу:
– Ну что ж, я сделал свой выбор!
Демон покачал головой, огненные искры рассыпались по телу:
– О, человек! Зачем? Отдав треть мира божественной искре, ты проявил
безразличие, слабость. Вот твое проклятие! Отныне в тебе живут три сущности.
Человеческая сохранит твое обличье и оставит разум. Божественная искра подарит
силу Первого Адама, обрекая до Белого Суда скитаться по земле. Темная же даст
силу и мощь флегрета. Люди будут бояться твоих нечеловеческих сил. Ангелы
никогда не примут обьятого тьмой. Демоны же ненавидят всякое проявление света.
Разрываемый тремя влечениями, ты будешь изгоем для всех – и людей, и ангелов и
демонов. Вечный отшельник – достойная мука!
Демон вспыхнул, оставив после себя лишь облако смолистого дыма и серы.
Глава 35. Мары
Узкий проход вывел на край огроменной круглой площади. Из прорытых в
стенах нор хищно выглядывали маленькие красные глазки кожанов. Герои
остановились, внутри разливалось щемящее чувство пустоты. Корво прошелестел:
– Идем в центр. Что бы ни случилось, только вперед. Чем ужаснее видение, тем ближе к безопасному кругу.
Пармен зачарованно смотрел на мерцающие огоньки, шагал медленно.
Мыслями устремился в то время, когда еще жил в племени кидваров. По вечерам, когда солнце плавило край земли, в небе оставалась только зияющая черная
пустота. Сверху за жителями Великой Плиты наблюдали могущественные Таури
–светлые боги ночи, Авенир называл их звездами. Падшие дети богов, светляки, огромными светящимися лентами исчерчивали небо, передавая отцам мольбы. Вот
и сейчас, будто идет по своей родине, арпейн по личине, кидвар по нутру. Ногу
обдало холодом. Цыган очнулся от грез, посмотрел вниз. Он стоял по щиколотку в
воде, в тиши стрекотали цикады, шумел ветер. Судорожно сглотнул. Арпейны, как
и большинство кошек не умели плавать, боялись рек и озер. Кроме того, в