желать.
Скрепив сердце, Авенир прошел мимо обескураженной и обозленной
девушки. На глаза навернулись слезы, проторили мокрые дороги по щекам, сорвались крупными бриллиантами с подбородка. Снаружи все плыло в тумане, волхв шел прямо, не оборачиваясь, не обращая внимания на пытки и страдания
людей. В голове раздавались сотни голосов, хотелось вернуться, забыть обо всем и
остаться с любимой – пусть это даже лишь фантом, призрак, который выпьет до
капли жизнь. Зачем нужна жизнь, если нет той, что важнее всего мира? Что еще
остается ценного?
Белесая дымка рассеялась, волхв вышел в круг, не обращая внимания на
Марха с Парменом, рухнул на колени, со злостью ударил кулаком в пол. Всхлипнул
от боли, на тело накатил жар, в голове зазвенело, уже не сдерживаясь, зарыдал.
Друзья ждали, из темноты вышли бесстрастные Корво с Унтц-Гаки. Наконец, слезы
кончились, раскрасневшийся Авенир отер лицо, вздохнул:
– Давно здесь?
Марх хмыкнул:
– Да с час уж сидим. Каждый свое переживает. За тобой только мертвяк с
шестилапым.
Корво размеренно произнес:
– Я и муравит не знаем, что такое человеческий страх, страсть, боль. Мы всего
лишь прошли по плитам в центр зала. Держались за вами, наблюдали, как вы
медленно ступаете, дрыгаетесь, поете псалмы.
Марх улыбнулся:
– Добро. Мы дошли до места, чего сейчас делать? Где этот проклятый,
скрывается, аки лань дрожащая.
Круг наполнился звуками, раздался высокий мужской голос, на удивление
мягкий и теплый:
– Вот и вы! Не думал, что увижу в своей обители кого-то из живых. Огневичок
мой даже редкостных героев убивал. А тут какие-то оборванцы.
Послышалась усмешка:
– Воин-калека, чаровник-неуч, оборотень-трус, безликое существо и живой
мертвец. Такого даже сказочнику на ум не приходило, а я живьем вижу. Вы даже
плеть душевных оков преодолели, прямо богатыри.
Марх со злостью крикнул:
– Долго лясы точить будешь? Выходи и сразись в честном бою, неча за
волшбой прятаться.
Раздался мощный рев, послышался ехидный рокот:
– А что вы можете, недомерки? Мне до вас дела нет. Располагайтесь со всеми
удобствами. А когда сожрете друг друга или сдохнете от голода ваши души
напитают мою силу.
Голос исчез. Марх сыпал проклятиями, Пармен сжался, пытаясь согреться.
Корво с муравитом замерли неподвижно. Авенир тяжело ступал, погруженный в
думы. Круг просторен – размером с крестьянскую кулигу, и волхв шел по
начертанию, огибая линию за линией.
Прошло несколько часов. Все кроме волхва уселись, Марх освободил котомки, разложил еду. Тюки поджег, недолгого костра хватило, чтобы разогреть остатки
рыбы и змеи. Муравит отдыхал, тарсянин силой впихнул в него кусок. Корво
отказался – мертвые не едят, а то, что еще пока жив – это так, недоразумение.
Авенир подошел, сосредоточенно жевал свою часть, взгляд и мысли устремлены
куда-то далеко, за пределы капища, может даже за Турмагу или Черные горы. Тихо
произнес:
– Доедайте и готовьтесь к битве.
Пармен с волнением спросил:
– С кем? Зуритай нам даже не показался.
– Покажется. Против воли воплотится. Биться будете без меня. За круг лучше
не выходить, плеть душевных оков еще сильна.
Герои поели. Авенир уселся в центр, посох положил подле, из сумки достал
темную книгу в потресканном переплете. Негромко начал произносить слова, нараспев читать строки. Воздух потеплел, лазурит и Ралисту засветились – сначала
тускло, потом сильнее. Вся площадка залилась мягким светом. Чаровник исчез в
сиянии, лишь слышались незнакомые слова.
– Как вы смели потревожить меня?!
За кругом возник Зуритай. Облик его был страшен. В полтора человеческих
роста, мускулистые мохнатые ноги переходили в мощные копыта, жилистый торс
вздымался, руки словно из темного дуба с вырезанными вздутыми венами. На
каждой кисти размещалось по шесть пальцев с острыми, словно сабля, когтями.
Толстая шея переходила в морщинистое квадратное лицо. Проклятый оскалился, обнажив длинные клыки, глаза хищно горели. По бокам выпирали короткие
массивные рога. Спина усеяна твердыми наростами, со временем они соберутся в
горб, из которого, как бабочка из кокона, вылезут демонята. Лоскутья заживут, перерастут в размашистые крылья и проклятый станет флегретом, приближенным
слугой Асмодая. Хлеща по плечам длинным шипастым хвостом, демон надвигался
на героев.
– Воплотился!
Марх с Корво кинулись к Зуритаю. Пармен ударился оземь, тело изогнулось, покрылось шерстью, под кожей вздулись мощные бугры, из пасти вырвалось тихое