- Вам приказано явиться в советню.
Десятника - молодого краснощекого юношу, видимо, не заботили воинские каноны и уставы разговора. Марх плавно перетек в сторону легкомысленного служаки и ударил. Дыхание сперло, глаза выпучились и парень сложился напополам.
- Это тебе витязь, небольшой урок вежливости. Перед тем, как войти, нужно постучать. И не забывай отдавать честь старшим по званию, не то сами отберут.
Сабельщик кивнул Ниру - мол, пойдем.
Глинтлейский воинский стан представлял закрытый городок подле имперского дворца. В нем помещалось все необходимое для жизни новобранцев и служак - казармы, тренировочная зала, баня, небольшой базарчик. Воинские обители отделялись каменной стеной в два человеческих роста высотой. Однако же бойницкие окна шли через каждый локоть - и обстановку видно и не ощущаешь себя совсем уж взаперти. Учителя и зрелые воины жили за станом, в самом городе. Приходили, чтобы провести занятия, выбрать наряд для караула и огласить обязанности. Советня расположилась в подвале учебной гимназии. Светлые стены завешаны картами, харатьями с нарисованными кроками да планами.
«Как знакомо», - подумал Авенир. В Академии тоже изучали схемы, только касались они не битв, а мыслей и языка. Всплыли заклинания защиты, рецепты снадобий. Одно дело - учить уже существующие наговоры, и совсем другое - создавать с нуля, руководствуясь конкретной нуждой и обстановкой. Тут нужно чувствовать невидимые токи в теле человека, в растениях; находить зарождение боли, а не её проявление; как мозаику подбирать виды и порции растений. Как это делать в жизни, а не на схемах? Это уже на других ступенях, а он не доучился. Да, попал из одной школы в другую. Ну да ничего, здесь повольготнее будет...
За столом обсуждали схваченных соглядатаев. Из всех Авенир знал только Старого Дона и прежнего стоначальника. Увидев пришедших, убеленный сединами воевода стукнул по столу, все умолкли.
- Приветствую вас. Марха знают все, а вот ты, юноша, представься.
Парень вытянулся стрункой, громко ударил каблуком в пол и звонко произнес:
- Авенир, рекрут восьмого стана, под руководством Караджа, перешёл обучаться ратному искусству у сабельщика Марха. Служу Глинтлею.
Суровый воевода одобрительно кивнул:
- Уважаю ответ по уставу. Меня зовут Кид Тиннейри, я генерал армии императора и наставник его телохранителей. Старого Дона и Караджа ты знаешь. Это Прассиэдо Хеттеянин, наш лучший шпион.
- Чем обязаны такой чести, воевода? - Марх не выносил этой уставной тактичности, - даже повеса забыл про правила приличия и ворвался ко мне как голодный драный котище. Серьезные события грядут?
- Ты прав. Пойманные тамильцы развязали языки. Их каган собирается покорить наши земли. Шайка собиралась отравить воду в Глинтлее. До центрального источника им оставалось пройти лишь пару кварталов, но, к нашему счастью, нарвались на караульных. Если бы их план удался, многие ремесленники и торговцы умерли.
- Понял. И вы хотите от нас...
В разговор вступил Прассиэдо:
- Нужно отправить в каганат соглядатаев. В его стане крепкая защита и суровые законы, шпиону под личиной свояка проникнуть невозможно - у каждого из них знак. Либо на руке, либо на голове выжжено клеймо их легендарного хана Джунга. Хотя я и схож с ними по цвету кожи, меня отличили, чудом спасся. Теперь каждый из их племени жаждет награды за мою голову. Другой ход - иные, разительно отличные, с переговорным знаменем. Это сработает. Каган обязан принимать путников.
- А я считаю, что мальчишке рано выходить в квест, - раздался неторопливый песочный голос, - Он даже обучение не закончил, а вы даете задание, которое под силу лишь бывалому лазутчику.
Старый Дон раскачивался на стоявшем в углу табурете. Старость и больная нога позволяли ему нарушать воинский устав, по которому обсуждение в советне проводилось только на ногах. Нельзя, чтобы в ответственные моменты воины и стратеги расслабляли тело - ведь тогда и голова перестает работать.
- Все же прав Прассиэдо.
Тиннейри стоял задумчиво, поглаживая грубыми пальцами пышные седые усы:
- Рекрут должен идти. Если Чыдах и его псы увидят зрелых воинов, убьют без раздумий. Монаха с послушником никто не тронет. Может каган и чудовище, но он чтит духовность своего рода превыше булата. Авенир - один из лучших учеников, да и смышленостью не обделен. Марх может поведать духовных истин, да и начертание ордена будет в помощь. К тому же, он не слишком блюдет Глинтлейский устав, значит, меньше вероятность, что его заподозрят из-за слишком вышколенных привычек.