- Чем же? - заинтересованно ответил Кирк, отрывая взгляд от неба. Небо в этих краях было совсем не таким, какое он привык видеть в Лондоне. Даже серость его была не канцелярской пылью и типографской краской, а бурей, опасностью и волнением.
- Витает в облаках, сказки какие-то странные про птиц рассказывает, - ответил старик, скривившись. - Все девчонки о принцессах сказки любят, а она про волшебство читает, про леса заколдованные, легенды собирает, - он покачал головой, берясь за весла. - Нет, сэр, держитесь от нее подальше, она на вас только беду накликает.
И он начал грести. Такая тень опустилась на его морщинистое обветренное лицо, что Кирк и спрашивать дальше ничего не решился.
Лучи солнца пробились сквозь бреши в тучах и своим тусклым, словно выцветшим светом озарили переливающееся бликами море. Притихшие чайки недвижимые толпились на дощатом пирсе. Ветер, пробиравшийся под полы плаща, вдруг исчез, и волны ласково облизали берег, почти замирая от удивления.
Слова лодочника засели у Кирка в голове, но сколько он ни смотрел на Фиолин, он не мог увидеть в ней опасности для себя. Милая мечтательница, любившая необыкновенные истории. Пожалуй, для него это было самым прекрасным в девушке. И он был готов позволить своей голове слегка кружиться в ее присутствии.
Ее маленькая фигурка снова появилась на узкой дорожке, ведущей от старого маяка. Он не работал уже пятьдесят лет. Фиолин рассказывала, что там жил всего один смотритель не больше десяти лет, а потом про маяк забыли. Девушка ходила туда читать книги, оставленные смотрителем, и любоваться небом, поднимаясь на самый верх, к огромному фонарю.
Кирк не особо хотел предаваться романным мечтам о прекрасной девушке. Хотя, кажется, его сердце очень хотело. И он невольно представил себе Фиолин в одном из ее цветочных кружевных платьев, закутанную в плащ. Она подставляет лицо ветру и тот играет с ее непослушными волосами, выбившимися из небрежно плетеной косы. В ее глазах цвета утреннего неба отражаются редкие лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака, будто это ее внутренний свет. Кирк часто видел вот эту умиротворенно-счастливую улыбку на ее губах.
- О чем мечтаете? - послышался рядом с ним звонкий голос, наполненный полетом души и энергией.
Кирк отчаянно надеялся, что не покраснел своим неуместным мечтам о девушке, которую знает всего пару дней. Пусть даже она и столь чудесна.
- Да так, вспоминал, как в детстве хотел путешествовать на огромном паруснике. Представлял, как буду справляться со штормами и провожать кильватерный след до горизонта, - ложью это было лишь отчасти. Кирк только порадовался, что к месту вспомнил свои детские грезы.
- А парусник нынче и в нашем порту не встретишь, - печально вздохнула она, но на губах ее все еще играла едва заметная улыбка, придававшая ее лицу нежной мечтательности. - Я бы тоже хотела отправиться в путешествие по морю и проверить на правдивость легенды старых моряков. Спеть бы вместе с сиренами, - она запела. Протяжно, глубоким голосом балладу на ирландском языке, который Кирк отличил по одним лишь знакомым звукам. И она вдруг стала похожа на одну из неизвестных богинь моря, управляющей штормовыми волнами.
Ветер вырвал из ее рук стопку бумаг, исписанных мелким быстрым почерком. Закрутил в воздухе, и они наперегонки бросились в борьбу с сумасшедшим вихрем, уносившем письма все ближе к берегу моря. Фиолин мешала длинная юбка, развевающийся плащ и упавшие на глаза волосы. Но Кирк на бегу восхищал ее упорством, с которым она легко обогнула несколько валунов и у лестницы, спускавшейся к пристани, едва не упав, схватилась за письма и прижала их к груди, как самое сокровенное.
А ураган поднялся с новой силой. Внизу, у подножья холма послышалась отборная ругань лодочников, бросившихся вязать канаты. С криком поднялись в небо чайки и шумной стаей пронеслись над Кирком и Фиолин, стоявшими будто в самом эпицентре разрастающейся бури.
- Быстрее в дом! - на пороге дома стоял мистер Хьюз, крепко держась за поскрипывающую под ветряным напором дверь.
Странное чувство охватило Кирка. Оно было похоже на хлынувший через край восторг, мешающийся с захватывающим страхом. Смесь чувств, которые испытываешь, когда внезапно просыпаешься среди ночи от кошмарного сна и когда стоишь на крыше высокого здания и смотришь вниз на мелкие движущиеся фигурки людей. Будто весь мир отделился от него и одновременно поселился у него внутри.
Он бежал к спасительной безопасности открытой двери таверны и едва не смеялся на бегу. И улыбающаяся рядом Фиолин, что подбирала юбки и едва не бросалась кружиться под первыми каплями начинающегося безумного ливня.