Тот демон, который, вытолкнул меня из реальности, тоже плохо пах, но с погибшим – он рядом не стоял.
Фашист сжимал в руках автомат.
Нужно забрать оружие.
Но страшно. А еще больше – противно.
Я сделал шаг вперед, протянул руку.
И вдруг челюсть мертвеца щелкнула. Наверное, сгнила и упала, но в тот миг я об этом не думал. Этот щелчок прозвучал как выстрел, и я с криком рванулся прочь, стараясь не оглядываться. Кто знает этих нацистов, может, они научились и зомби делать!
С воплями я проскочил вперед, налетел на запертую бронированную дверь, из-под которой торчало новое, разорванное пополам тело. Здесь воняло еще сильнее.
Я снова заорал, и вдруг осознал, что веду себя истеричная девчонка.
Я заткнулся. Но руки тряслись. И даже левый глаз дергался. Похоже, испугался не на шутку. А еще меня колотило.
Я понимал, что оставаться здесь нельзя. Или сюда спустятся живые фашисты. Или, что не исключено, дверь с той стороны заклинило, но тогда я и сам умру от голода и от вони.
Должен быть выход! В культовых играх тоже встречаются баги, но они никогда не влияют на возможность прохода до финала. Глюк, когда нет выхода из какой-либо локации, – это, скорее страшилка. Со мной этого здесь случиться не может!
Или может?
Вдруг я не в игре, а все это – лишь агония разума, мечущегося в умирающем теле. Отсюда и запах разложения. Мое сердце ведь остановилось – я сам слышал, как об этом кричали друзья. А с такими вещами – не шутят!
Хотя, какие там аллегории! Я здесь заперт. Это явно постарался тот самый Блецкович, псевдополяк, разведчик-машина, которого, наверняка, никогда не было в реальности. Это он поубивал здесь всех юнитов и прошел дальше.
Хотя, думаю, байты информации так не пахнут.
А еще: нормальные, живые Штирлицы по замкам не бегают и зомбарей с нацистами партиями не валят. Они методично прикидывались своими среди чужих, чтобы вовремя предупредить советский штаб о любых военных операциях немцев.
Все!!! Хватит!
Я набрал в грудь воздуха, постарался остановить истеричный водопад ненужных мыслей.
Нужно искать рычаг, кнопку аварийного открытия. Что-то здесь непременно должно быть!
И как только я успокоился, тут же бросилось в глаза, что в трех шагах от входа расположен рубильник. А ларчик-то просто открывался! Нужно только не бояться и не думать всякую ерунду.
Рычаг не хотел поддаваться, его заклинило. Я давил изо всех сил так, что даже слезы выступили, а руки посинели от напряжения. И, наконец, механизм скрипнул, протяжно простонал, поддался.
Дверь ворчливо открылась наполовину и застыла.
Ладно, протиснусь.
Придется, правда, пробежать по трупу. Мерзко.
Я зажал нос рукой и кинулся вперед.
Из-за того, что торопился, поскользнулся, ударился плечом так, что потемнело в глазах, но не упал, удержался, проскочил ужасный участок.
С той стороны ждала лестница, ведущая вниз и пара распахнутых дверей.
Запах был здесь нисколько не лучше. Зато отсюда был выход!
Я уже принял очевидное: это были те самые локации первого уровня, по которым я вел своего юнита. Счастье, что все нацисты погибли, а то меня уже несколько раз успели бы пристрелить. Оружие, все-таки, нужно раздобыть, но не у этих мертвяков, которых прямо сейчас жрут белые, толстые черви! Да к таким фашистам страшно приближаться, не то, что их разоружать!
Я заглянул в комнату офицера с рожками в белом кителе. Здесь, и правда, был раскрытый пустой сейф, шкаф, в котором висели мундир и шинель. Еще – стол и книжный шкаф. И пустое засохшее блюдечко из-под молока – кота не было здесь давно. Правильно, зачем ходить туда, где совсем не кормят! Да еще везде эта вонь!
Внизу, под лестницей, я обнаружил пустую казарму. Здесь воздух был чище, потому что работал кондиционер, и совсем не было мертвяков. Впрочем, я так и не обнаружил ни жаренных куриц, которые вечно раскиданы по игре в самых неожиданных местах, ни бокалов с пенящимся пивом, ни даже мисок с собачьим кормом. Обидно. Даже есть захотелось. И спать.
Но спать здесь, точно, не стоит. Сознание зависнет – и все, прощай даже игровая реальность! Жизнь – движение!
Я с сожалением покинул казарму, поднялся наверх, заглянул во взорванную лабораторию. Расстрелянный ученый-поляк лежал так, словно утомился и уснул.
Фашист, пришпиленный к стене, точно гигантская бабочка, висел, открывыв рот в безгласном крике.
Интересно, можно сейчас добраться до волшебного алтаря? И не вернет ли он меня обратно?