Одежда, аккуратно сложенная, лежала у каждого на тумбочке.
Немцев было около дюжины. Автоматы их стояли на стойке возле входа.
– Все! – сказал я, – Гитлер капут! – и швырнул гранату.
Немцы вскочили на ноги, а я пулей вылетел за дверь и тут же растянулся на цементе.
Бабахнуло так, словно в настоящем боевике. И даже пламя за дверь вырвалось, точно в фильме – черно-красным всепожирающим облаком.
Из казармы раздался душераздирающий крик. Видимо, не всех я положил одним махом.
Я вскочил на ноги, спрыгнул с приступка, метнулся к стене, вжался в холодные камни, чтобы «не отсвечивать», стиснул в руках автомат.
И в тот же миг на лестницу выскочил фриц, объятый пламенем. Он визжал, точно свинья, размахивал руками, но огонь с чавканьем пожирал его майку и принимался за белые длинные штанишки. Наверное, это и были знаменитые кальсоны, которые предки носили в старые времена.
Я выстрелил. Немец упал и затих.
Над замком взвыла сирена – противно, надсадно. Я вздрогнул от неожиданности. Хотелось верить, что можно перебить охранников по очереди, но если они сбегутся сюда всем скопом – беды не миновать. Спрятаться негде!
Ближайшие двери объяты пламенем. Придется метнуться в центральный вход башни, навстречу перепуганным солдатам. Одно хорошо: не может же в таком относительно небольшом замке находиться одновременно больше сотни человек. И одним отрядом сейчас здесь стало меньше.
Я уже ринулся прочь от приступочной лестницы, как ощутил, что меня кто-то держит. Оглянувшись, увидел, как окровавленные пальцы схватили меня за футболку:
– Вассер! Гиб мир вассер!!![1] – о чем-то молил горящий недобиток.
«Нет, не мир тебе, шмайссер!» – злобно подумал я, отпихнул врага, и метнулся прочь. Но стрелять в нацика не стал. Не смог.
В несколько прыжков я достиг нового входа. Эта дверь башни тоже оказалась не запертой. Какие наивные немцы: заходите, партизаны, валите спящих!
Ворвавшись внутрь, обнаружил винтовую лестницу, ведущую наверх. По ней уже топали, бегущие к выходу, автоматчики. Враги явно успели схватить оружие. В подштанниках они были там или одетыми – не имело значения. Их напугали грохотом и сейчас они станут палить во все, что движется.
Я метнулся под лестницу, спрятался за ящиком и даже задержал дыхание.
Вспомнилась локация, в которой фашисты видели шпиона сквозь щели между ступенями и стреляли сверху, прячась по подлому. Только бы эта фишка сейчас не сработала!
Только бы пронесло!
А вот фигушки!
Пули забарабанили по железному ящику, точно капли начинающегося дождя. Сглазил!
Зря я сюда спрятался. Теперь оказался в мышеловке. Наверх не прорваться, во двор не выскочить – там меня тоже ждут с распростертыми объятиями.
Я задрал голову: ничего не видно, одни ступени. Кажется, что фашистов там нет, а они – есть!
И тут, прямо на меня, выскочил здоровяк. Лицо его было перекошенным от страха и ненависти. Автомат в его руках задергался. Но я успел упасть на пол и открыть ответный огонь.
Напугался страшно. Я выпустил в этого диверсанта всю обойму, прежде чем опомнился и осознал, что трачу патроны впустую.
Откинув разряженный автомат, метнулся к мертвяку, схватил его оружие и отскочил обратно. Пули заплясали вокруг убитого, но, по счастливой случайности, меня не задели.
Секунда – и с лестницы спрыгнули уже двое.
Я отскочил назад, вжался спиной в стену. Щелк – это открылся потайной ход, куда я тотчас же и улетел. Наверное, это спасло меня от расстрела, потому что вниз вел небольшой покатый пол, и я очень удачно кувыркнулся, избегнув тем самым пуль. Комнатка была маленькой, темной.
Я вскочил на ноги, метнулся вправо, слился со стеной, вжался в камни. Даже ощутил холод, идущий от булыжников из кладки замка.
Немцы не замедлили появиться. Первый сунул нос в темноту, и я отправил одиночный выстрел ему в висок. Фашист скатился вниз и застыл в нелепой позе.
Сейчас второй прибежит. Они же дебилы: видят труп, непременно нужно к нему подойти и выяснить, почему это он тут валяется без разрешения начальства?
Раз, два, три, придурок заходи!
Но немец не спешил. Хитрый попался.
Я слышал его прерывистое дыхание за стеной. Немец покашлял, наверное, готовясь к штурму, но так и не шагнул в мое убежище.
Бах! – это с лестницы спрыгнули еще солдатики. Прибыло подкрепление. Теперь штурмовики явно рассредоточиваются за тем самым железным ящиком, который спас мне жизнь. Наверняка, подоспели и снайперы. Достают сейчас свои винтовочки, оптические прицелы, включают приборы ночного видения. Все, мне кранты!