Джованни пожал плечами. «Ну, к ним я не имею ни малейшего отношения, сами понимаете».
— Да, — Джон поднялся, и, отперев железный шкап, достал оттуда конверт. «Это вам. Думаю, его Величество захочет вас увидеть, сами понимаете, я ему докладываю, но все, же нет ничего лучше сведений из первых рук. Ну, вы обустройтесь, конечно, сначала.
— Это очень щедро, — Джованни поднял бровь.
— Как сказал мой отец, — начал Джон и Джованни прервал его: «Господи, я только сейчас понял — я с вашим отцом встречался в последний раз, когда вас еще и на свете не было, вы осенью той должны были родиться. Меня тогда Орсини ранил, я в Риме отлеживался. Ну а потом, — он внезапно махнул рукой.
— Так вот, — Джон внимательно взглянул на собеседника, — мой отец сказал: «Это самое малое, что мы можем ему дать». Так что не волнуйтесь, — он помедлил. «Работать больше не хотите, наверное?»
— Ну, отчего же, — удивился Джованни. «Ездить, я, конечно, не могу, — у меня ведь, кроме нее, — он показал на девочку, что увлеченно чиркала пером по бумаге, — еще и сын есть, Пьетро, они двойняшки. И жена тоже есть. А вот если что-то бумажное…
— Отлично, — обрадовался Джон и Джованни, немного погодя, спросил: «Вы не знаете, Виллем де ла Марк, моряк, жив еще? И жена его, миссис Марта? Мы с ней очень давно знакомы, хотелось бы увидеться».
— Адмирал в плавании, — улыбнулся разведчик, — а миссис Марта, — он поднялся, — пойдемте.
Джованни пристроил Аниту удобнее и шагнул через порог. Она, не поднимая головы, ворчливо сказала: «Что-то ты долго, и, кстати, я, кажется, поняла, кого нам надо искать. Иди сюда, я тебе покажу».
— Марта, — откашлявшись, сказал Джованни, — здравствуй, Марта.
Она повернулась и Джованни подумал: «Даже не поседела. Морщины, да, но все такая же — как птичка».
— Ты же умер, — сказала она потрясенно. «Мне Виллем сказал, что тебя казнили, там, — она махнула рукой — в Японии».
— Получилось, что нет, — он увидел слезу, что выкатилась из прозрачного, зеленого глаза и Анита озабоченно спросила: «Почему плакать?»
— Не плакать, — ответила Марфа, вытирая лицо. «Не плакать, радость моя. Иди ко мне».
Она протянула руки и Анита, восхищенно рассматривая изумрудные серьги, проговорила:
«Красота. Ты тоже красота! А я — Анита».
— Ах, — рассмеялась Марфа, — какая ты у нас сладкая, — она взглянула на Джованни снизу вверх и сказала: «Разумеется, ты будешь жить у нас. Тут недалеко, у церкви Святой Елены, у тебя же не одна она, наверное? — Марфа поцеловала девочку в пухлую щечку.
— У меня много, — Джованни все смотрел на нее, вспоминая мост над рекой Арно. «У меня еще ее брат, жена моя и сын приемный».
— Очень хорошо, — Марта покачала Аниту и спросила: «Где они сейчас?».
— В соборе Святого Павла, — непонимающе ответил Джованни, — а что?
— Джон, — позвала Марфа, — а ну иди сюда! Бери девочку, найди там семью Джованни и веди их к нам в усадьбу. Пусть мистрис Доусон там все приготовит, ну, она знает. И ты сегодня тоже у нас обедаешь, разумеется.
— А как я их найду? — удивился Джон, принимая на руки улыбающуюся Аниту.
Марфа вздохнула. «А ты посмотри на ребенка — и поймешь. Японка ведь твоя жена? — улыбнулась женщина и Джованни кивнул.
— Ну вот, — она обернулась к Джону, — в соборе Святого Павла вряд ли окажется сразу две японки.
— Мияко-сан ее зовут, — добавил Джованни. «Ну, или миссис Мария, как вам удобнее».
Марфа закрыла дверь на засов и попросила: «Ты сядь, пожалуйста. Давай я тебе сразу это скажу. Виллем не знал, Тео тоже, никто не знает, кроме меня, и…, - она не договорила.
Джованни посмотрел на карту Нижних Земель, испещренную какими-то пометками, на стопку рукописных отчетов и тихо спросил: «Что не знают?».
Марфа поднесла к губам серебряную чашку тонкой работы, и, отпив кофе, повертев в пальцах очки, что висели на шелковом, витом шнурке, сказала: «У тебя есть дочь».
— Мама! Мама! — звонко закричала Анита.
Мияко-сан покраснела, и, поклонившись, сказала: «Простите, господин, девочка еще маленькая, извините ее».
— Да что вы, — ласково ответил Джон и подумал: «Какая красавица, кожа, — будто мрамор».
— Меня послал мистер Джованни, ну, ваш муж, — сказал он. «Велел вас проводить в усадьбу, где вы пока жить будете, тут недалеко. Меня зовут лорд Джон Холланд».
— Погодите, — невысокий юноша, что показывал Пьетро бронзовые двери собора, обернулся, — леди Констанца Холланд — ваша сестра?
— Ну да, — непонимающе сказал Джон, — а вы ее, откуда знаете?
Молодой человек опустил мальчика на мраморные ступени паперти и протянул руку: «Я Джозеф, — ну, — белые зубы блеснули в улыбке, — Хосе. Вам, наверное, папа обо мне говорил.