— Это чтобы твои племянницы знали — где вы, — просто сказал Джон и, принюхавшись, добавил: «Пойдем, дорогой Джордан, помоемся и переоденемся».
— Да я сама, — запротестовала Констанца, но брат уже открывал дверь в умывальную — выложенную мрамором, с серебряными тазами, шелковыми салфетками и рядом хрустальных флаконов на изящном столе.
— Я, — обернулся он, — отец двоих детей, дорогая сестра, так что доверься мне, — он стал ловко разворачивать сверток с Джорданом. «Чистые пеленки там, — он кивнул на расписанный картинками диковинных животных итальянский комод. «А присыпка там, — он указал на эмалевую шкатулку. «Миссис Стэнли в переписке с какой-то итальянской акушеркой, та рекомендует тальк, и правда, — он стал мыть Джордана, — очень удобно».
— Джон, — сказала Констанца, рассматривая флаконы, — зачем Веронике и Джо ароматические эссенции? Им семь месяцев!»
— Пригодятся когда-нибудь, — он запеленал Джордана и протянул сестре. «Пошли, поедим, я Питера покормлю, а ты, — он кивнул на смуглое личико племянника, что не сводил с него темных, пытливых глаз, — вот этого».
— Я хочу написать учебник, — сказала Констанца, придерживая на коленях заснувшего сына, одной рукой орудуя серебряной вилкой. «Мы тут до Рождества, потом пойдем в Амстердам, мне надо поработать с тамошними мастерами. Как раз время есть. Для детей, по математике. Я, еще, когда в школе преподавала, поняла — нужен простой, а то все эти руководства, что сейчас есть, — женщина махнула рукой, — неинтересные. С задачами, которые будут понятны детям».
— Вот и напиши, — Джон поглядел на племянника и заметил: «Правильно, старина, вот так и едят ложкой, а мясо я тебе разрежу. Напиши, и мы его издадим. Да, и вот еще, — он порылся в кожаной папке, что лежала рядом, и протянул Констанце какую-то бумагу: «Читай».
Она пробежала глазами ровные строки и подняла на брата глаза: «Джон…»
— Николас, я думаю, будет согласен, — он усмехнулся, — в конце концов, вот это, — он указал на документ, — избавляет вас от бумажной волокиты.
— Потомственное дворянство, — Констанца откашлялась. «Всем детям сэра Николаса Кроу и леди Констанцы Холланд».
— У этого мальчика, — Джон погладил Питера по каштановым кудрям, — уже есть французское, а у этого, — он наклонился и нежно коснулся щечки спящего Джордана, — теперь есть английское. Сэр Джордан Кроу.
— Но как? — все не унималась Констанца.
— Фу! — громко сказал Питер и отставил тарелку. «Это фу!»
— А я съем, — Джон забрал у него кусочек мяса, и добавил: «Твоя мама тоже — терпеть не могла печенку, старина. Как? — светло-голубые глаза усмехнулись. «Видишь ли, Яков скряга в отношении денег или земли, а титулы, — мужчина пожал плечами, — это проще. Ну и потом, за твои инструменты и спасение экспедиции Гудзона, — это весьма малая цена».
Он прожевал и добавил, вытирая губы салфеткой: «Может быть, ты хочешь в поместье поехать, пока вы здесь? Там тихо, как раз удобно писать».
Констанца разрезала яблочный пирог и улыбнулась: «От мистрис Доусон, узнаю. Она в него корицу добавляет. Нет, — она положила брату кусок, — я тут побуду, пока Энни не родит, а потом Николас хочет меня в усадьбу отвезти. Там Рэйчел, Белла, дети — Питеру, — она кивнула на сына, — веселее будет. А пишу я и так, — женщина улыбнулась, — по ночам, когда все спят. И ты, — она вдруг, ласково, взглянула на брата, — навещать нас будешь, Джон».
— А как же, — он потянулся и закинул руки за голову. «Восемь детей, разве вы там справитесь, без меня?»
— И действительно, — задумчиво ответила Констанца, — кто еще их будет подмывать?
Он взял смуглую, сильную руку сестры и, поцеловав ее, сказал: «Спасибо. Так хорошо, когда все вы тут».
Констанца поднялась, и, удерживая сына, одной рукой обняв брата за плечи, ответила: «Мне тоже».
— Что, мистер Вулф, — священник церкви Святой Елены отложил лицензии, подняв на него глаза, — вам оптом дешевле вышло?
— Да не сказал бы, святой отец, — рассмеялся Волк. «Вы простите, что мы так внезапно…»
— Что, — преподобный отец окинул взглядом Джона Гудзона, — вы, может быть, еще и венчаться вместе будете?
— Нет, нет, — торопливо ответил Волк, я и моя невеста, — он почувствовал, что краснеет, — можем и попозже обвенчаться, а вот мистер Гудзон… — он указал на юношу.
Священник недовольно покрутил головой и встал: «Вы не торопитесь, а я тороплюсь, раз уж озаботились особыми лицензиями, так венчайтесь в тот же день, незачем меня еще раз с места срывать». Он поднял бумагу и прочитал: «Мистер Джон Гудзон и леди Анна Пули. Вот вы и будете первыми. Кольцо есть у вас или тоже — преподобный усмехнулся, — одно на двоих?