Нелли Шульман
ВЕЛЬЯМИНОВЫ - ВЕК ОТКРЫТИЙ
КНИГА ВТОРАЯ
Часть первая
Англия, лето 1865
Его светлость Джон Холланд, герцог Экзетер стоял на пороге почтового отделения в Банбери. Он засунул телеграммы, и письма в карман простой, рабочей куртки. Джон покусывал травинку, жмурясь от солнца. Городок был безлюден, вчерашний рынок разъехался. Они с Полиной взяли детей посмотреть на коров и овец. Маленькая Мария Корвино смело заходила в стойла, а потом звонко сказала:
- Дедушка обещал мне купить корову! И вам надо, дядя Джон, - девчонка подергала его за руку,-чтобы она молочко давала!
Полина, держа на руках спящую дочь, рассмеялась: «Куда нам ее селить, милая? Здесь замок».
- Можно в саду, - хитро ответила Мария. Она побежала вслед за мальчиками. На рынок всегда приезжали ярмарочные палатки. Джон прищурился. Питер и Грегори стояли у ларька с кеглями, собирая по карманам медные пенни. Маленький Джон, задрав голову, восхищенно рассматривал высокий шест с развевающимися на теплом ветру флагами. По нему пытался забраться какой-то деревенский парень.
- Хорошо дома, - Джон, оглянувшись, незаметно коснулся руки жены. Он до сих пор не мог поверить, что Полина рядом. Герцог приезжал в замок каждую неделю, а на Рождество, Пасху и летом всегда оставался подольше. На станции, целуя Полину, Джон вздыхал: «Конечно, детям здесь лучше...»
В ее синих глазах блестел смех:
- Кто знал, что маленькая родится? Когда ей три годика исполнится, вернемся в Лондон. Я и сама хочу работать, мой дорогой герцог.
Когда Джон уезжал на континент, он писал жене каждую неделю. Он получал длинные, подробные ответы. В конце письма Полины всегда были строчки руки сына. Маленькому Джону исполнилось четыре, он уже хорошо выводил буквы.
- И читает бойко, - гордо думал герцог, просматривая вести из дома. Полина всегда писала ему, что делали дети, о книгах, что они читали, посылала, на отдельном листе, ручку девочки, обведенную карандашом. Осенью из конверта выпадали сухие листья, весной и летом, полевые цветы. От них пахло домом и счастьем. Джон засыпал, читая ее ровный, изящный почерк, прижимая конверт к щеке. Он думал о том дне, когда выйдет из поезда на станции Банбери, и увидит Полину с детьми. Семья всегда встречала и провожала его.
Маленькая заворочалась и открыла синие, материнские глаза. Девочка была в простом, холщовом платьице, из-под чепчика выбивались золотистые, мягкие волосы.
- Ее переодеть надо, - заметила Полина. Джон подтолкнул жену к большой палатке, с деревянными столами:
- Переодевай, а я нам поесть закажу. Сейчас мальчишки набегаются, девчонка тоже. Все будут голодные.
- Им здесь хорошо, - Джон взял пирог с почками, эля для себя, лимонада из лопухов для детей и Полины.
- Правильно мы предложили, взять детей на лето. Питер занят. В Ньюкасле осенью химическое производство открывается, а Марта в Париж уехала. Мальчишки большие, помогают. Хотя у Аарона, в Кентербери, тоже деревня. Он целую ферму, завел, овцы, козы, курицы..., Маленькому Джону там нравится. Надо будет, как Джейн подрастет, их туда вместе свозить.
Каноник долго отказывался, но Полина заметила:
- Кузен Аарон, Марии здесь весело будет. Питер мальчиков привозит. Маленький Джон и она подружились, не беспокойтесь. Вы отдохнете немного, - Полина подмигнула священнику, - вам шестой десяток уже.
Голубые глаза усмехнулись: «Старика из меня не делайте, кузина Полина».
Она немного покраснела. Аарон мягко добавил:
- Спасибо вам. У меня экономка, конечно, но и правда, пусть малышка с другими детьми побудет. Я над книгой посижу, к сестре съезжу..., - Аарон потер свою короткую, рыжую, с заметной проседью бороду. Поднявшись, священник подошел к большому окну гостиной, выходившему на террасу.
Дети, все четверо, бегали наперегонки. Герцог сидел на мраморной скамейке, счастливо закрыв глаза, покуривая папиросу. Аарон увидел большого, красивого сокола, что парил над садом и удивился: «На юге их обычно не встретишь, это не Шотландия». Всякий раз, когда Аарон навещал сестру, ее коллекция фотографий пополнялась. Когда родилась девочка, Полина почти сразу сделала карточку и послала ее свекрови.
Ева все еще носила вуаль и перчатки. Аарон знал, что врачи несколько раз собирались в Саутенде на консилиум, но окончательного решения о ходе болезни так и не приняли. Сестре было лучше. Он понимал это, наблюдая, как Ева пишет и разливает чай. Ее пальцы опять стали тонкими, изящными, таким, как, Аарон помнил, они были до отъезда сестры в Австралию. В конце зимы Аарон, оставив Марию на попечение экономки, приехал к сестре на несколько дней. Ева тогда подошла к вольеру с птицами, стоявшему в гостиной.