Более трудной для переправы оказалась еще одна речка, другой правый приток Марицы. При этом обнаружилось, что переправы через реки вообще не построены, хотя один ага получил зимой соответствующие квоты на организацию работ, а потом еще взыскал с местных христиан дополнительные суммы. Разгневанный султан приказал тотчас казнить этого агу, но, так как тот оказался внуком Кара-Мустафы, его отпустили на волю, доложив владыке, что он сбежал и за ним отправлена погоня, которая обязательно его схватит и покарает.
17 апреля войска остановились для пастьбы скота и коней под Софией. После двух дней отдыха двинулись на Ниш. Поначалу погода была хорошей, поэтому настроение в войсках заметно улучшилось. Во время стоянки в одном из местечек богатый местный турок по имени Ибрагим-ага пригласил султана и визирей в свой дом на прекрасно организованное пиршество, «на котором можно было увидеть пироги с медом и орехами, толстые, как колоды». Когда в это время в местечке вспыхнул пожар и два дома сгорели, довольный приемом Мехмед IV велел выплатить его жителям возмещение ущерба.
24 апреля турецкие войска расположились лагерем около Ниша. Условия марша снова ухудшились, так как начали идти проливные дожди. «В этот день (24.04) во время марша по дорогам, идущим то круто вниз, то круто вверх, пришлось перенести такие муки, каких еще не испытывали со времени выхода из Адрианополя, — писал Силахдар-Мехмед-ага. — Из-за ливня, который прошел за день до этого, дороги превратились в сплошное болото».
Переправа через речку Нишава проходила гладко, так как назначенный для строительства мостов Али-ага энергично взялся за дело и в короткий срок соорудил два широких моста, а кроме того, сделал в округе, мостики на многочисленных ручьях. 26 апреля войска двинулись в находящийся в 30 километрах Алексинац, сербский город, расположенный на реке Южная Морава. В дальнейшем поход проходил по плохим дорогам и стоил большого труда. Рогатый скот и лошади массово гибли от переутомления.
28 апреля турецкие отряды перешли Мораву по большому мосту недалеко от города Чуприя, после чего направились вдоль этой реки прямо к Белграду. Лишь 3 мая, после 34 дней утомительного марша, войска султана достигли древней столицы Сербии. По приказу султана перед входом в город был организован парадный кортеж, который торжественно въехал в город, встреченный грохотом пушек и ружей. Расположившись в местном дворце, Мехмед IV отправился осматривать крепость.
Инженерный корпус в быстром темпе построил на Саве мост на лодках, по которому 8 мая начали переправляться турецкие войска. На стоящие у берега суда (около 150 единиц) начали грузить продовольствие, порох, амуницию и тяжелые орудия, после чего они были отправлены по Дунаю до Буды. 5 мая Кара-Мустафа организовал в честь султана пир в белградском замке. Затем высокие гости отправились на лодках осматривать дунайскую флотилию, отремонтированную и готовую к боевым действиям.
В Белграде султан распорядился встать на длительную стоянку и ждать подхода остальных отрядов. Отсюда турецкая орда должна была двинуться на Венгрию.
НА ВЕНУ!
4 мая султан торжественно принял венгерских послов, прибывших от Имре Тёкёли. По пути их следования перед шатром повелителя выстроились длинными шеренгами две тысячи янычар и придворных сипахов, одетых в парадные одежды. Послы проехали между этими шеренгами и остановились в специально для них приготовленном шатре, ожидая, когда соберется весь диван. Когда великий визирь сообщил повелителю, что все собрались, Мехмед IV прибыл на заседание и уселся на великолепном троне, установленном в главном шатре. Рядом с ним заняли свои места его сыновья, сановники высокого ранга, придворные и служба, а среди этого собрания был и «недостойный автор» (как сказал о себе Силахдар-Мехмед-ага). Затем призвали предстать перед монархом Кара-Мустафу. Великий визирь, в тюрбане и сановней шубе, несмотря на майскую теплую погоду, вместе с сановниками проехал вдоль выстроившихся в шеренги войск, после чего перед шатром повелителя сошел с коня и стал ожидать, когда его позовут. Из глубины покоев султана ему навстречу вышел церемониймейстер Силахдар-Шахин-Мустафа-ага, который, взяв великого визиря под руку, препроводил его к властелину. После этого позвали послов Тёкёли.