В 1983 году у нашего дома появился новый, нынешний, хозяин Фридрих Хардэгг. Дом ему достался в не очень хорошем состоянии. Цена в 6,5 миллионов шиллингов (около 470 000 евро) была не маленькой суммой, но и покупка была неплохой. Сегодня цена за квадратный метр площади в нашем районе превышает 2000 евро. Конечно, новому хозяину предстояло провести большие ремонтные работы, и низкая квартплата не могла покрыть расходов. Потребовалось проявить терпение и находчивость. И вот появились двенадцать новых квартир в ходе второй очереди работ по перестройке чердачного помещения. Эти квартиры сдаются уже за совсем другие деньги (сегодня ежемесячная квартплата за самую маленькую квартиру в Вене составляет около 800 евро). Да и в паре старых квартир сменились жильцы. Из 66 квартир нынче «принадлежат» господину Хардэггу только 48. У других — разные хозяева, но жильцы часто связаны дружескими или родственными узами.
Старшее поколение любит вспоминать, как на заднем дворе пахло липами, до того как там был построен подземный гараж. Выхлопные газы быстро доконали деревья. «Когда-то здесь зимой заливали каток. И еще тут был свой колодец», — мечтательно улыбаясь, рассказывают старики и показывают фотографии в альбомах. Там, где сегодня находятся приемная ветеринара и багетная мастерская, когда-то располагалась бакалейная лавка. Довольно часто в их рассказах фигурирует и гостиница на несколько номеров. Она размещалась в углу двора, на месте нынешней химчистки, просуществовала вплоть до 1960-х годов, и конечно же, перед ней был красивый палисадник.
Глава вторая
Прилегающие окрестности
Когда я сижу дома перед компьютером и смотрю в окно, то с высоты моего перестроенного мансардного этажа я вижу не столько переулок внизу, сколько балкон безликого дома напротив и крону растущего перед ним дерева, которому, наверное, лет сто. Обитателей квартиры с балконом я никогда не встречала на улице, но тем не менее можно сказать, что мы с ними почти знакомы. Я знаю, что они любят рано вставать, и могу видеть, как они старательно ухаживают за цветами. Только вот жаль, что плоды их трудов — сами чудесные цветы — скрыты от меня за оградой балкона. А иногда у нас с обитателями этой квартиры случается даже общее развлечение — мы вместе наблюдаем фейерверк в саду дворца Шварценберг. Наверное, и им тоже немало известно обо мне: они видят, как я ухожу, прихожу, как много работаю и сижу перед компьютером…
Больше вообще-то в этом скучном здании нечего разглядывать, ничего примечательного нет ни в нем, ни в соседних квартирах. Зато куда более увлекательно погрузиться в добрые старые времена. Воображение будоражит уже то, что почти точно напротив, по адресу Салезианер-гассе,11, некогда находился особняк фон Вечера. Официально он именовался дворец Сальм, по фамилии первых владельцев, принадлежавших к известному аристократическому роду. Так, например, граф Никлас Сальм заслужил лавры еще при организации обороны Вены во время первой турецкой осады. Конечно, барочный дворец потомки графа Никласа воздвигли значительно позже — в начале XIX столетия. Он располагался среди прекрасного парка и в непосредственном соседстве с садом великолепного дворца Меттерниха. В 1916 году красивый особняк снесли, и позже на этом месте появилось новое здание в стиле модерн. Совсем рядом стоял и стоит сегодня дом И. Цана — штаб-квартира известной фирмы-производителя люстр, которая некогда обслуживала и двор кайзера. После революции 1848 года дворец Сальм перешел в руки сербского князя Милоша Обреновича. Он расширил его и добавил передний сад, который сохранился на Салезианергассе и по сей день. Небольшой дворец в стиле барокко вовсе не был редкостью в этой столь полюбившейся аристократам округе, и, не случись в 1880 году с его обитателями трагическая история, вряд ли бы кто-нибудь помнил о нем.
Итак, из хроники мы узнаем, что в 1880 году особняк был взят в аренду бароном фон Вечера, дипломатом, служившем в Константинополе. Известно также, что барон женился на Элен Бальтацци. В Константинополе считали, что она составила барону хорошую партию, но брак был заключен не по любви. Их четверо детей были уже большими, когда баронесса переехала во дворец на тогдашней Вааггассе. И почти сразу же начались несчастья. Восьмого декабря 1881 года во время пожара в Рингтеатре погиб старший сын — шестнадцатилетний Ладислаус. По делам дипломатической службы барон Вечера в очередной раз пребывал за границей, и все чаяния баронессы сосредоточились на оставшихся троих детях и прежде всего на дочери — Марии Александрине.