- Кто у вас командует? Мне бы увидеться с ним надо. Может помочь смогу.
- Его бравость полковник Жупан у нас командует, - ответил вояка, - токмо видеться с ним не надобно. Да и не примет он. Вы лекарь?
- Нет. Венатор. Написано же. Истребитель морфов и морфеток. Всякая чума от них и идёт.
- Хм, - солдат пожевал губами и посмотрел с опаской, - винтор, значицца. Токмо, в народе поговаривают, что такие винторы - сами того. Не едите, не пьёте, не хвораете...
- Брешут, - с некоторым раздражением ответил, - и едим, и пьём. А вот хворать - не хвораем. Потому эта нечисть нас и боится.
- Ага, - вояка некоторое время раздумывал над чем-то, - токмо к полковнику всё едино не надо. Его бравость сейчас за воротник закладывает. А вот со старшим лекарем можно. Они-то нас и наняли.
- Можно и с лекарем, - согласился венатор, - даже лучше.
- Проходите, - ответил солдат, - его шатёр всё время прямо. Синий. С красным змием. Токмо, впустую это всё. Ужо третий город обхаживаем. Ничего не помогает. Хоча, винторов исчо не было.
- Третий? - спросил удивлённо.
- Ага, - кивнул вояка, - до Городеца исчо, были два села крупных. Кошелицы и Свояки. Там ужо нет никого. Вмерло всё.
- А у вас в полку никто не хворал, не умер?
- Бог миловал. Токмо трое вмерли.
- Странно как-то, - он покачал головой. Но раздумывать было некогда. Молча взял коня под уздцы и прошёл в ворота.
Застать тварей врасплох не удалось. Напали, как только он выскользнул на середину небольшого перекрёстка трёх узких улочек. Раздался визг многочисленных глоток, и понеслось со всех сторон. Некогда они были людьми, но под действием морфа превратились в разнокалиберных уродов с большими головами, кривыми когтями и клыками, а руки доставали почти до земли. Венатор метнулся в самую гущу бестий, бешено вращая рунными клинками. Запахло паленой плотью, брызнули в стороны куски разрубленных тел. Он выписывал па боевого танца, плетя вокруг себя смертоносное кружево, но тварей оказалось слишком много. Кривые когти вспороли прочный кожаный плащ на плече, клыки вцепились в сапог. Он на мгновение замер, резко выдохнул, и с силой всадил оба клинка в мостовую, с лёгкостью пробив подгнивший деревянный настил. Ментальный удар концентрированной ненависти и злобы расшвырял ближайших морфеток на добрую сажень. Выдернул клинки и побежал назад, по улице, откуда пришёл. Твари повскакивали и, с удвоенной яростью, всей кучей бросились вдогонку. Вот и запримеченный ранее переулок-тупик. Он забежал внутрь, развернулся, срывая из-за спины мушкетон. Толпа разъярённых морфеток сиганула следом, оскаленные пасти приближались. Выстрелил. Сноп искр вырвался из широкого раструба, бабахнуло так, что заложило уши, и с невысоких крыш сорвало несколько черепиц. Серебряная картечь прошила переулок - и, еще до того как рассеялся дым, он разделался с несколькими выжившими и визжащими ранеными. Осмотрелся, провел языком по зубам, сплюнул кровью. Слишком много, ещё чуть-чуть и мог бы не справиться.
- Я не знаю, чем вы можете сильно помочь, герр венатор, - старший лекарь положил перо на стол, - ну упокоите вы парочку морфеток. И что с того? Людей этим не вернёшь. А морфетки сами вымрут, когда всё закончится.
Старшего лекаря величали Георг Штамм. Лет сорока, высокий, даже выше венатора, статный, с редкой сединой в чёрных, как смоль, волосах. Одет богато: голубой с серебряной "проседью" камзол, такие же штаны, и дорогие чёрные туфли с золотыми пряжками. На голове странная шапка: железная, какими-то шестерёнками по бокам и двумя окулярами спереди. Обитал его здравость в весьма просторном шатре, где пахло необычно и терпко: смесь аромата душистых трав, засушенные пучки которых висели вверху, и чего-то резкого, алхимического. Впрочем, неудивительно: часть шатра отведена под лабораторию.
- Признаться, в интеллектуальных кругах, где я имею честь вращаться, - меж тем продолжал лекарь, - всех этих морфов и прочую нечисть считают досужими вымыслами, суевериями и бабскими сказками, а венаторов - шарлатанами. Вернее, существование морфов теоретически считается возможным, но ваше толкование их сущности просто-напросто высмеивается. И, если бы я своими глазами не видел морфеток..., - Штамм предложения не закончил, а лишь как-то обречённо махнул рукой.
Венатор чуть усмехнулся. В его "интеллектуальных кругах" именно всякая "наука" считалась полнейшим бредом. Впрочем, говорить об этом не стал, спросил другое:
- Скажите, герр лекарь, в остальных двух селениях тоже видели морфеток во время чумы?
- Да, - кивнул головой Штамм, - в Свояках сам лично наблюдал. Про Кошелицы с полной уверенностью не скажу, но вот солдаты уверяют, что и там. Я склонен им верить. По-моему, морфетки - никакая не нечисть, а люди, на которых чума подействовала вот таким образом.
Венатор с некоторым удивлением посмотрел на лекаря, ответил:
- Ваша теория хороша, герр Штамм. Морфетки, и вправду, бывшие люди. Загвоздка в том, что появляются не только там, где есть чума. Морфетки - это слуги, миньоны, если угодно. И появляются там, где есть морф. Думаю, что этот морф и несёт чуму. От города к городу.
- Господи, - со страдальческим вздохом пробормотал лекарь, - морфетки, морф, венатор... В университете меня засмеют.
Штамм нагнулся, достал и поставил на стол небольшой сундучок. Открыл и осторожно вынул бутылку из толстого стекла. Наполнена чем-то чёрным доверху, а горлышко залито тройным слоем воска.