– Могу и тебя, если магазин недалеко.
– Все будет строго по правилам! – улыбается Руслан и довольный выходит вслед за девушками.
Оставшись наедине, Кианг ведет Антона на лоджию, залитую багровым светом заходящего солнца. Между небоскребами Гонконга просматривается бухта Виктория и зеленые горы.
– Посмотри, какая красота! А в Шанхае будет еще лучше. Мы же мечтали о спокойной жизни вместе! А теперь из-за вашей операции мы запросто можем всего этого лишиться. Ну зачем тебе туда? Все, что нам необходимо, у меня есть. Если тебе дадут срок – обещаю дождаться!
– Адвокат сказал, что рассчитывает на два года и досрочное освобождение.
– Освободишься, отремонтируешь мой второй дом и живи себе там. Сделаешь в нем мастерскую и лабораторию для своих механизмов. А параллельно будешь изобретать с Булатом онлайн.
– Мы с ним привыкли работать перпендикулярно, – усмехается Антон.
– Это как?
– Я вертикально за столом у ноутбука, а он горизонтально на диване с планшетом. Или наоборот.
– Да ну тебя, со своими шуточками! Я ведь всерьез. И мои родители согласились, чтобы ты жил во втором доме. Ну чего ваше высочество еще желает?
– Спасибо, принцесса, за заботу. Но жить за счет женщины я не могу – во-первых, воспитание не позволяет, а во-вторых – это обычно плохо кончается.
– Хорошо, рассчитаешься за аренду дома, когда продашь свое изобретение. Я тоже поищу заводы, которые могли бы заинтересоваться патентом, помогу с переводом…
– И за это спасибо, но мы уже настроились ехать. На этот раз не просчитывается всего двадцать процентов исхода. Пойми, я чувствую, что все реально сработает! К тому же мы договорились сильно не рисковать.
– Сильно – это значит жизнью?
– Ну, представь: нас – десять решительно настроенных человек, а откажусь, получается, я один. Позорище!
– Может, все вы просто слишком большие оптимисты и переоцениваете вероятность успеха?
– После тех слов адвоката о нас в суде я не могу поступить иначе.
– Ты недооцениваешь опасность!
– Ты меня словно на фронт провожаешь!
– Так и есть. Мое сердце сжимается от плохих предчувствий… А на душе тревога.
На смартфоне Антон делает поисковый запрос:
– Ок, гугл! «Прощание славянки». – Получив результат поиска, он протягивает телефон: – Смотри, эта скульптура установлена в Москве, прямо на перроне вокзала, откуда уезжали на фронт сотни тысяч солдат. Женщины провожали своих мужчин в неизвестность на годы… А я вернусь через какие-то три дня.
Кианг внимательно рассматривает фотографии, вздыхает, затем, как славянка на скульптуре, кладет левую руку на шею, а правую на плечо уходящего в неведомые дали.
– Я поняла… Тот солдат тоже был непреклонен.
– Такова мужская доля…
– Оставшимся женщинам тоже приходилось непросто… В Китае тоже провожали, а потом работали за двоих, воспитывали детей, ждали, переживали… И все – в одиночестве.
– А это – женская доля…
– Не всегда такая, – возражает Кианг и на смартфоне находит фрагмент грандиозного военного парада в честь семидесятилетия образования республики. – Этот парад прошел в Пекине десять дней назад.
Антон с восторгом смотрит, как девушки в коротких юбках и в военных ботинках, держа штурмовые автоматы, удивительно стройными шеренгами проходят маршем по площади под «Катюшу» на китайском языке.
– Смертельная красота! С твоими стройными ногами ты блестяще смотрелась бы вот на этом месте.
Улыбаясь, Антон показывает на девушку, шагающую впереди шеренги, которая отдает честь стоящему на трибуне Председателю Си Цзиньпину.
– Меня туда не возьмут, потому что я уже отдала свою честь тебе, – усмехается черноокая. – Но, если ты попадешь на эту трибуну, я обещаю лично пройти мимо нее строевым шагом.
– Чтобы увидеть такое чудо, буду стараться…
– Название этой площади – Тяньаньмэнь, переводится как «Врата небесного спокойствия». Мне оно сейчас очень пригодилось бы, но ты, Денисов, все-таки вывел меня из равновесия, – с едва заметным упреком признается Кианг. – Я только начала постигать радости любви, а ты уже ввергаешь меня в ее муки. Но знай: у твоей самки со своим самцом была полная гармония. Мне было хорошо с тобой, спокойно, комфортно, приятно… Я буду ждать тебя, волноваться и скучать.
Влюбленные, будто бронзовые в лучах красного заката, еще долго стоят, обнявшись, сознавая, что эта нежность может стать последней в жизни Самца.
32-й день. Ключевой
