Сквозь пальцы ускользают. Трудно сладить.
Бывают жёны – мудрые, как жизнь.
С любимым рядом и горят, и тают.
Смелы, сильны, всегда стремятся ввысь.
Но, жаль, на всех – любимых не хватает.
А жён таких – по пальцам перечтёшь…
Любая бы из нас такою стала!
Что не хотим любимы быть, то – ложь.
Ах, если бы на нас Любви хватало! Инерция
Это просто постичь, но понять это сложно.
Я живу не живя, разве это возможно?
И потеря моя жжёт сердце,
но не может
спалить любовь…
Для меня эта жизнь ‒ бесполезный пустяк.
Но я вдруг понимаю, что это не так,
И сожжённое сердце
гореть будет
вновь и вновь.
По инерции делаю всё, по привычке,
По привычке я ставлю в тексте кавычки,
И сгоревшая спичка жжёт пальцы,
но не может
рассеять тьму…
И когда я делаю к пропасти шаг,
Я вдруг понимаю, что я круглый дурак,
И не я буду первым,
кто шагнул
в пустоту.
По инерции поезд мчит после смерти,
А инерция – это привычка, поверьте,
Он сметёт на пути перрон,
но его
остановит вокзал…
И даже, когда покупаю спички,
Я фразу свою твержу по привычке,
Понимаю потом,
что в тысячный
раз сказал.
По инерции солнце мчится к закату,
За гордыню свою и за ясность расплата.
Солнце, тоже фантом, виденье:
но не может
забыть себя,
Ведь когда-то при жизни оно светило
И в народе прозвали его – Ярило…
По инерции светит фантом,
никого
не любя…
По инерции люди живут после смерти,
По инерции письма приходят в конверте.
Ведь инерция движет жизнь,
но не может
предвидеть смерть.
И всё также я жду твоего возвращенья,
Получаю по почте для тебя поздравленья…
По привычке открытки летят,
а тебя
уже нет… Чёрно-белые негативы
Лето. Старый чердак.
Там, в столбе мною поднятой пыли,
Танцевали пылинки,
Мерцая, как тысячи звёзд.
Я нашла чемодан.
Чёрно-белые плёнки в нём были.
И забытые снимки –
Застывшие капельки слёз…
Было!.. Годы летят!..
Где родители молоды были,
Там их дети теперь –
Вдвое старше, у той же горы…
«Вы простите». Простят.
Безусловно… Давно уж простили.
…В списке наших потерь
Отголоски ушедшей поры… Живо Солнце – живы люди!
Звенит капель – закончился февраль,
На ветку мартом птица опустилась,
Пришёл апрель, а вслед за ним и май,
Взмахнув крылом, земле подарит милость.
Метнёт опушка белые цветы.
В безумном мае, в суете весенней,
Я точно знаю – у меня есть ты,
Есть Пушкин, Блок и есть Сергей… Есенин.
Поля есть, реки, горы и мосты,
Есть небо, лес и дальняя дорога,
Есть степи, море, детские мечты…
Как мало надо, как дается много!
Есть хладный ум, и есть сердечный жар,
Есть руки, ноги – стоит лишь родиться,
Даётся много и не в долг, а в дар!
Суметь бы только им распорядиться.
Не ждать побед, не отвергать хулы,
Познать вино, что жизнь внесла на блюде…
И солнце в небе не для похвалы –
Оно живо́ и этим живы люди. Письма
Летели вдаль почтовые кареты,
По рельсам гулким мчались поезда.
Несли по адресам посылки и пакеты.
В деревни, хутора и города.
Сейчас иные времена и сроки.
И Интернет в почтовом деле – спец.
Доставит вмиг холодных справок строки.
И лишь письмо – хранит огонь сердец!
Нетерпеливей стали мы, капризней.
В наш век, бесспорно, средства связи хороши!
Но!.. Доставляют нам сухие сводки жизни.
И лишь письмо хранит поэзию души!
Касаньем легким телефонных клавиш
Доносим голосов далеких звук.
Писать письмо в конверте – не заставишь.
А письма сохраняют трепет рук!
Не смогут передать другие средства связи
Слезинку, что скатилась между строк.
Дрожание руки на самой главной фразе.
С любовью вложенный, засушенный цветок…
Прогресс стирает без следа границы.
В пережито́м – нам дорог каждый миг!
Перечитаем письма – лет страницы –
И сбережём письма живой язык. Было?.. Не было?..
Жизнь была или не была?
Это явь или сон?
Позабытый, неведомый
из далёких времён?
Сколько тайн неразгаданных,
неоткрытых миров,
Сколько слов недосказанных,
не разбитых оков!
За туманами спрятанных
городов и людей,
Долгожданных, негаданных
и врагов, и друзей.
Сколько мыслей зализанных,
недосказанных фраз,
Сколько песен непризнанных,
неразгаданных глаз,
Сколько глаз, засекреченных
затенённостью век,
Сколько вас, не замеченных,