— Старые люди часто путают время, — заметил Риссо. — Я прикажу допросить его еще раз. Вполне может случиться, что при обстоятельном допросе его показания окажутся не так однозначны, как в протоколе.
— Я уже сталкивался с такими случаями, — подтвердил городской прокурор.
— Меркурио Бронзини, приемный сын профессора Бронзини с виллы Расенна.
— Профессора Бронзини я знаю. Насколько помню, он как-то связан с делом Мило Зеччи. Напомните мне, пожалуйста.
Сципионе неохотно сказал:
— Мило Зеччи когда-то работал на него, и профессор Бронзини проявил участие к его семье. Как я уже говорил, в кафе произошел резкий обмен мнениями…
— Интересное совпадение, что трое людей, причастных к делу Мило Зеччи, замешаны и в этом инциденте, вам не кажется?
— Мне это не показалось существенным.
— А я бы сказал, в этом что-то есть.
Лейтенант задумался. Сципионе занервничал.
— Вы хотите, чтобы я продолжил?
— Давайте. Итак, произошел обмен мнениями. А потом?
— Девушка говорит, в кафе вошел какой-то мужчина.
— Которая девушка говорит? Синьора Зеччи или Мария Кальцалетто? Выражайтесь точнее, Сципионе.
— Прошу прощения, — Сципионе побагровел от злости, и рот его под черными усами неприятно искривился.
Если лейтенант это и заметил, то не подал виду. Спросил:
— Полагаю, вы запротоколировали показания мисс Зеччи?
— Разумеется.
— Тогда лучше прочтите мне их.
— Сейчас принесу.
— Не нужно, они здесь в шкафу. Я изучал их вчера вечером.
Сципионе насторожился. Подойдя к шкафу, он достал папку, вынул из нее лист бумаги и вернулся к столу. Стараясь не выдать себя голосом, спросил:
— Мне прочитать весь протокол?
— Нет, только с того места, где появляется мужчина.
— Вот, это здесь. «В комнату вошел мужчина. Я его не знаю, но, судя по виду, это один из той парочки, которые последние десять дней толклись вокруг кафе. Оба они сицилийцы и похожи на мафиози. Мужчина напал на Меркурио. Я ударила его биллиардным кием, при этом досталось и Марии, так что она даже потеряла сознание. Нам удалось сбежать». Это все.
— Интересно, вам не кажется?
— Что же здесь интересного?
— Что жалуется синьорита Зеччи. Кием досталось незнакомому мужчине и Марии Кальцалетто, а жалуется тот, кто им всыпал.
— В самом деле… — протянул Сципионе.
— А больше вы ничего не заметили? Речь идет о двух мужчинах с Сицилии, явных мафиози, которые десять дней назад появились во Флоренции. Насколько я помню, дней десять назад мы получили с Главного вокзала донесение о приезде двух подозрительных типов. Я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь.
— И вы должны были проверить отели и пансионы и выяснить, где они остановились. Вы сделали это?
— Сделал.
— Найти таких людей нетрудно.
Сципионе опять побагровел.
— Видимо, они поселились у земляков, которые рады помочь им скрыться.
— Вполне возможно, — согласился лейтенант. Казалось, интерес к делу у него пропал. — Я получил распоряжение из прокуратуры. По делу Мило Зеччи, о котором мы только что вспоминали. Нужно проверить кое-какие факты, прежде всего — показания свидетеля, как же его зовут-то? А, вот. Фрутелли, Карло Фрутелли, могильщик с Виа Канина.
— Я его знаю. Старый склеротик.
— На бумаге его показания выглядят совершенно недвусмысленно, но не совпадают с показаниями остальных свидетелей. Фрутелли утверждает, что слышал, как по Виа Канина на большой скорости проехала машина. Потом раздался скрип тормозов и визг шин.
— Следы заноса были видны на мостовой еще на следующее утро, как раз возле лежащего тела. В чем же противоречие?
— Во времени. Фрутелли утверждает, что слышал эти звуки в полдвенадцатого. В это время Брук уже давно был дома в постели.
Сципионе рассмеялся.
— И это все? Разница в час? Этот дедуля настолько дряхл, что уже не отличает полдень от полночи.
— Думаю, вам нужно с ним поговорить.
— Сделаю.
— Уточните его показания.
— Постараюсь, чтобы после нашего разговора его показания не вызывали никаких сомнений, — пообещал Сципионе.
— Вы очень любезны, согласившись уделить мне время, — сказала Элизабет. — Учитывая, зачем я пришла.
— Если я знаю хоть что-то, что может оказаться для вас полезным, мисс Уэйл, я к вашим услугам, — ответил Харфилд Мосс. — Как поживает ваш отец?
— Очень хорошо.
— А ваша сестра?
— Тоже отлично.