Но, тем не менее, он не утрачивал бдительности, не расслаблял свое худое тело. Его задумчивые зеленые глаза, слишком крупные на его маленьком лице, смотрели внимательно.
Двадцатидевятилетний Коннели со скрупулезной тщательностью выполнял любую работу, которую ему поручали. Поэтому он так быстро пробивался вверх в организации Линча. Начал он с водителя развозного грузовика, а после того, как убив двух налетчиков, вырвался из засады, ему стали поручать более ответственную работу. Этот груз был венцом оказанного ему доверия: Линч поручил ему отвезти деньги в Канаду, закупить напитки и доставить их обратно.
За его спиной, с автоматом в руках, стоял Ригги, обычный головорез, который никогда не выбьется в люди. Он был крупнее и намного свирепее Коннели, но он был уже в возрасте и глуп. Коннели был моложе и умнее. Все его мысли были направлены на то, чтобы найти себе достойное место в жизни. Он не рассчитывал стать таким крупным боссом, как Линч. Но он и не собирался выполнять незначительную работу. Он женился в девятнадцать лет и теперь у него подрастало трое ребятишек, для которых он желал хорошего будущего. Целью его жизни было стать заметным человеком в организации. Важным, сильным и авторитетным человеком. Поэтому он и выполнял работу тщательно и хорошо. Как и нынче.
Паровоз влетел в большой сосновый лес. Его прожекторы освещали растущие по обеим сторонам деревья. Они росли так близко, что казались сплошной стеной. Джонни Коннели смотрел на мелькающие сосны и думал о том, какую он займет следующую ступеньку. Ему бы не хотелось руководить сетью забегаловок. Сухой закон не вечен. Как только его отменят, забегаловки превратятся в ничто. Он бы предпочел, чтобы ему поручили снабжение и покровительство над одним из районов территории Линча, который, похоже, собирается прибрать к рукам весь город. В этом случае он сможет быть вполне независимым, заводить свои предприятия, на которые не влияла бы отмена сухого закона.
Машинист внезапно потянул рычаги. Раздалось шипение выходящего пара. Коннели бросило вперед и он повалился на Ригги, ударившегося головой о крышку кабины. Схватившись за поручень, он поднялся. Колеса продолжали скользить, тормозя. Коннели повернулся и взглянул в окошко паровоза.
При свете прожекторов локомотива он увидел лежавшее поперек полотна дерево. Он сразу отметил, что оно не было срублено. Оно было выворочено с корнями, как будто упало естественно, под собственной тяжестью. Это могло произойти случайно, но все же он вытащил свой револьвер. Он дал знак Ригги и тот, кивнув, выпрыгнул из кабины с пулеметом в руках. Коннели вышел с другой стороны и пополз по насыпи.
— Не шевелись, Коннели, — раздался из темноты голос Доминика Руссо. — В твое брюхо с двух сторон нацелены обрезы.
— Это точно, — подал с другой стороны голос Вито Риккобоне.
— Будь уверен, — в тон ему подхватил Лей Алегра…
С другой стороны паровоза прострекотала короткая очередь пулемета Ригги. Ее прервал грохот из обреза. Джонни Коннели не повернул головы, чтобы посмотреть, что там произошло. Чертыхаясь, он бросил свой револьвер, выпрямился и осторожно поднял руки…
Из темноты, с автоматическим кольтом выступил Доминик Руссо. По бокам от него, с обрезами, шагали Вито и Алегра.
— Другого оружия у меня нет и я не собираюсь дергаться, — сказал Коннели спокойно, но быстро.
Руссо кивнул.
— О'кей. Я рассчитывал, что тут окажется тот, кого я бы с радостью пристрелил. Но против тебя я ничего не имею, Коннели. Можешь идти к своей жене и детям.
— Я так и сделаю, — сухо ответил Коннели.
Мрачный юмор ответа подстегнул вооруженных людей.
Руссо пересилил себя, и улыбнулся. Он показал револьвером и они повели Коннели, огибая паровоз. Ригги лежал ничком рядом со своим автоматом. Над телом стоял с обрезом Митч Диморра. В будке машиниста, наставив на него и кочегара револьвер, стоял Анжело Диморра.
— Руки можете опустить, — сказал им спокойно Анжело.
— Вас никто не тронет, если будете делать то, что вам скажут.