— Ну, раз в месяцок не переломишься сходить, убить, забрать и отнести.
— Ключевое слово — «убить», — отметил Макс, подняв указательный палец. — Игроделы хотят, чтобы мы думали, что убийство — это нормально. А оно, между прочим, для культурного человека противоестественно.
Рокси проследила за тем, куда указывает его палец, и долго соображала, зачем Макс обращает её внимание на светильники.
— Ты буддист, что ли? — наконец, сказала она.
— Я просто сознательный гражданин.
— Это всего лишь мобы! Что такого в том, чтобы убить моба? Это не человек, одна картинка!
— Любое насилие порождает ещё большее насилие, — палец вновь потянулся вверх, косплея мудреца с картинки.
— Ага, — согласилась Рокси, а сама забралась на диван с ногами и прыгнула грибному хозяину дома аккурат на макушку. Тот не успел пискнуть, как развалился под весом Рокси. Ошмётки полетели во все стороны, Макс не успел увернуться.
Рокси стояла в горшке довольная, насколько Макс мог судить об этом по её рептилоидной морде. Её скафандр был по пояс заляпан грибной трухой.
— Ты что сделала?! — восклинул Макс. — Зачем?
— Мне надо было восстановить психику после твоих мозгоразжижающих речей. Теперь я в норме.
— Ты его убила!
— Через час возродится, — Рокси слезла с горшка и отряхнулась.
— Ладно. Всё равно он был больше похож на растение, чем на человека, — смирился Макс.
— А что, не-людей убивать можно?
— Ну, с этим как-то проще...
— Что за дискриминация. А я — похожа на человека?
— Да, — ответил Макс, но как-то неуверенно.
— Что ж, спасибочки за такое отношение, особенно после того, как я тебя вытащила, — сказала Рокси, но по её тону было понятно, что она не обижается. — Пойдём искать, как смыть эту...
Её прервал звук резко распахнувшейся, словно от удара с ноги, двери. На пороге стояла жгучая брюнетка в обтягивающей, словно акваланг, красной броне. Ракетница в её руках мгновенно сменилась на трубу огнемёта.
— Адиос, — сказала девушка, и комната вспыхнула пламенным заревом. Последнее, что видел Макс — то, как съёжилась и обуглилась Рокси.
Пять гроздей морской голубики
Макс яростно вырвал из-за уха нейро-гарнитуру и хлопнул по столешнице с такой силой, что любимая кружка со свинячьей мордой из Энгри Бёрдс подскочила и приземлилась угрожающе близко к краю.
— За что? Что я тебе сделал, а? — возопил он, как будто гарнитура могла ответить.
Надо срочно развеяться.
Макс взял юфон — три непринятых от Дианы.
— Привет, чего трубку не брал? — чирикнул юфон, когда Макс набрал ответный вызов.
— К экзаменам готовился. Всё отключил.
— Я меньше важна, чем экзамены?
— Ты для меня важней всего! Я видел, ты звонила, что-то случилось?
— Да нет, просто так, — сказала Диана. — Спросить, как дела.
— Мои хорошо. А твои?
— И мои норм.
Они помолчали.
— Хорошо, когда всё хорошо! — заметил Макс.
— Угу.
Макс начал смутно подозревать, что Диана чем-то недовольна.
— Всё окей?
— Конечно!
Они опять помолчали.
— А ты что делаешь? — спросил Макс.
— Ходила по магазинам, купила себе сумочку, бежевую с принтом, тебе понравится.
— Обязательно понравится, — подтвердил Макс.
Молчание.
— Ну что, до завтра? — прервал тишину Макс.
— До завтра, — отозвалась телефонная трубка.
Уф.
Макс выполз на кухню, налил сок. Томатный, кроваво-красный. Такого же цвета будет пятно, оставшееся от Лилит, когда он её прихлопнет!
Вслед за крамольной, неподобающей мыслью, всплыл перед внутренним взором лик бестолкового пацана с окровавленной глазницей: «А-а-а-а!». Явились призраками причитающие родители — на пятнадцать лет моложе, чем сейчас: «Его же теперь в дурку определят! Клеймо на всю жизнь! Другого ребёнка покалечил!» Выскочил, как чёртик из табакерки, добродушный и усатый дядя-психолог: «Теперь мы будем решать проблемы только мирным путём, так, Максик?»
Фу, фу, плохая мысль, плохая, уходи. Нельзя убивать Лилит, пусть она и трижды сволочь. Всё равно она уже, наверное, наигралась, натешилась вдоволь, и теперь будет искать нового нубка на прицел...
Макс осушил стакан. Хорошо дома, прохладно. За окном дьявольская жара — лето в самом разгаре. Подростки-футболисты бегают голые по пояс, все загорелые, как латиносы, даром что самое начало июня. Звенит сетка, когда в неё врезается мяч — и этот звон чем-то похож на звук работающего портала, когда там появляется возродившийся игрок.