Когда Дитрих очнулся, то понял, что лежит на холодном жестком цементном полу гаража. Горло болело, рот был заткнут грязным платком. Руки были связаны сзади, но ноги были свободны. Глаза его различили крупного мужчину, сидящего на ящике в нескольких футах от него и что-то делающего с длинной струной. Узнав Паоло, он сначала не забеспокоился. Несколько дольше он соображал, что же тот делал со струной: он вязал петлю. Сквозь засунутый в рот платок, он издал приглушенные звуки.
Сицилиец поднял глубоко посаженные темные глаза и несколько секунд смотрел на Дитриха, затем сказал:
— Ты помнишь меня? — голос его был таким же твердым, как и взгляд.
Дитрих кивнул. Раздвигая челюсти, он пытался языком вытолкнуть платок. Не помогло. Паоло встал, подошел к нему, набросил проволочную петлю на шею Дитриха и затянул так, что она врезалась в кожу горла. Схватив Дитриха за отвороты куртки, Паоло рывком поставил его на ноги. Над головой Дитриха от одной стены к другой проходила труба. Свободной рукой Паоло забросил второй конец струны на трубу, потянул за него.
Проволока глубже впилась в шею и Дитрих приподнялся на носки. Паоло осторожно тащил, пока не натянулась проволока, затем завязал струну вокруг трубы. Дитрих, напрягшись, стоял на носках, глаза у него начали вылезать из орбит, сквозь заткнутый рот вырывались всхлипывающие звуки.
Паоло отошел от него и сказал:
— Я должен знать, кто это сделал. И не вздумай кричать.
Он вынул кляп. Дитрих не кричал. В груди у него все сжалось от страха и он мог только прошептать:
— Это не я! Меня даже не было там. Клянусь… Моей вины здесь нет!
— Ты им приказал сделать это.
— Нет! Я велел им быть осторожными, никого не убивать, только немного тряхнуть ресторан. — Дитрих пытался удержаться на носках, выдыхая слова, понимая важность каждого слова. — Я проклинал их, когда услышал… В том, что они натворили, моей вины нет. Мне это отвратительно… Я не думал, что так получится.
— Кто они? Имена, где живут, где и чем промышляют?
— А потом… что?
— Отпущу. Если скажешь правду.
Дитрих этому не поверил. Но это был единственный шанс остаться живым, и он ухватился за него, несмотря на его ничтожность.
— Машину вел Ник Чиофало. Джек Фергюссон бросал динамит. Он виновник. Он виноват в том, что все это было сделано неправильно.
— Где их найти?
Дитрих сказал ему все, что нужно было узнать. Паоло глядел ему в глаза и понял, что это правда. Он схватил левой рукой за нижнюю челюсть Дитриха, раскрыл ему рот и втолкнул туда платок. Затем отошел, сел на ящик и стал ждать.
Вначале Дитрих мычал сквозь кляп, затем перестал, пытаясь удержаться на носках. Через пять минут его колени и ноги устали от напряжения. Петля глубже впилась в кожу.
Он снова поднялся на носки, воздух с шумом втягивался в его раздувшиеся ноздри, белки его выкатившихся из орбит глаз налились кровью.
Чтобы задушить себя струной, Дитриху понадобился час. Все это время Паоло не отвозил от него взгляда…
Когда Николо Чиофало в четыре утра ушел, игра продолжалась. Он ушел, потому что проигрался, и когда покидал кабинет зубного врача, где велась игра, был дико взбешен. Единственная лампочка на этаже тускло светила возле лестницы, и в коридоре было темно. В здании располагалось только множество дешевых контор, которые на ночь закрывались.
Чиофало слишком устал, чтобы спускаться пешком. Он вызвал лифт, который с грохотом и скрежетом стал подниматься по шахте. Когда лифт дошел до пятого этажа, Николо втиснул в него свое тяжелое тело и нажал кнопку. Лифт пошел вниз и остановился. Николо открыл дверь.
В вестибюле, в тени, стоял Паоло и смотрел на него. Ошеломленный Чиофало уставился на стоящего перед ним мужчину. Прежде чем он успел опомниться и осознать опасность, сицилиец поднял правую руку и вонзил в его левое плечо клинок. Чиофало вскрикнул от боли и попятился в лифт. Паоло вошел следом за ним и закрыл дверь.
Как только лифт со скрипом пошел наверх, Чиофало схватился за револьвер, находящийся в кобуре под мышкой. Он его уже почти вытащил, когда холодная сталь пронзила ему бицепс правой руки. Он снова вскрикнул, а левая рука Паоло вырвала оружие из его обессиленных пальцев.
— Подожди! — простонал Чиофало. — Пожалуйста, парень, дай мне…
— Васки! — это был уличный сленг — «заткнись» — прорычал Пабло, лицо которого напоминало деревянную маску.
Как только лифт миновал второй этаж, Паоло проткнул щеку Чиофало. Из его рта потекла кровь. Он поднял ладони, чтобы защититься. Клинок пробил дыру в одной из ладоней, отошел назад и трижды воткнулся ему в живот. Ни одна из ран не была смертельной, но каждая вызывала ужасную боль внутри. Чиофало попытался вырваться, но в тесноте лифта это было бесполезно. Паоло дважды ударил его ножом в пах. Тот упал на колени.