Анжело Диморра был наиболее удачливым бизнесменом в этой компании. Квартира у него была побольше, чем у Джимми Бруно, и он предлагал ее Паоло, но более естественно было остаться у Джимми. Когда много лет назад, зеленый, не умеющий сказать двух слов по-английски, Паоло впервые приехал в США, он жил у Джимми Бруно и его дяди Джулио.
Паоло сделал еще глоток кофе и пропустил новую порцию дыма через легкие. С приклеенным ко рту окурком, он задумчиво смотрел сквозь облако дыма на крыши домов противоположной стороны улицы. Вот уже две недели, покинув госпиталь, он большую часть времени тратил на сиденье у окна и раздумья. И почти всегда один. Он выходил из квартиры только на длительные ночные прогулки в одиночестве.
Иногда в квартире ночевал Джимми, а иногда нет. Иногда приходили и другие члены их давней шайки: Анжело и Митч, Ральф де Блайз, Вито Риккобоне. Они не докучали ему болтовней, понимая, что он занят своими мыслями. Они приходили, сидели с ним, немного выпивали, разделяя его молчаливую компанию. Изредка играли в вичинетту — сицилийскую разновидность покера. Иногда Паоло присоединялся к ним, и тогда, как правило, выигрывал. Он понимал, что они стараются улучшить его самочувствие и не сомневался в том, что это дань их прежней дружбе.
Они никогда не приводили с собой девок — еще одно необычное подтверждение их забот о нем. С их стороны было большой деликатностью не вторгаться к нему с вульгарными шлюхами в период его траура и раздумий.
Но иногда, особенно оставаясь один, он вообще ничего не делал. Был такой период, когда он ловил себя на том, что думает о прошлом, пытаясь разгадать уловки судьбы, забросившей его в эту необычную даль для того, чтобы привести к трагедии. Вот и сейчас он сидит у окна, допивая последние капли кофе, созерцая крыши противоположных домов, а мысли его витают далеко, там, за тысячи миль, за океанами и морями, между этим миром и миром, откуда он приехал.
Он родился в отдаленной заброшенной деревушке, прилепившейся к каменистому бесплодному склону горы, одного из наиболее нищих и опустошенных районов Сицилии. Деревушка здесь выросла еще в средние века, когда почва была еще достаточно плодородной для выращивания зерна и выпаса овец, когда фруктовые деревья могли получать живительные соки из каменистого склона. Со временем деревья исчезли, вырубленные на дрова и постройки домов. Стремительные потоки воды, стекающие по склону во время дождей, стало нечем сдерживать, и они подмыли деревню и разрушили много домов. Брошенные нищие хижины были готовы вот-вот развалиться и стояли с дико перекосившимися стенами, которые уже невозможно было подпереть, с земляными полами, которые внезапно могли провалиться, обнажая погреба, изрешетившие деревню еще со времен ее основания.
Дом Паоло был на грани разрушения с самого его рождения.
Палимый безжалостной летней жарой и дикой зимней стужей, подмываемый подземными потоками, он врастал в землю, кренился и растрескивался с каждым годом все сильнее и сильнее. С тех пор, как Паоло себя помнил, его отец, мать и двое детей мечтали выбраться из этого дома и переселиться в Америку. Этой мечтой они жили почти все вечера, они мечтали об этом за скудной пищей, которой едва хватало, чтобы удержать их пупки от прилипания к позвоночнику. Эту мечту подогревало то обстоятельство, что одному из друзей отца, по имени Джулио Брунолицерра действительно удалось попасть в Америку. Отец Паоло часто доставал и бережно держал в руках письмо своего друга из Нового Света. Хотя в этой деревушке никто не умел читать и писать, Джулио все же написал для него письмо. Отцу Паоло его прочитал один грамотный из соседней деревни. Этот человек зарабатывал себе на хлеб чтением и письмом для жителей четырех деревень. Друг отца не так уж плохо чувствовал себя в Америке и уже успел сократить свою фамилию до Бруно. Он приобрел там лавку, где торговал овощами и фруктами. В Новом Свете работа была для всех. Если отец Паоло приедет, то он поможет найти ему дорогу в жизни.
Бесполезные мечты. Отец Паоло был не в состоянии заработать на проезд в Штаты. В их провинции работы было настолько мало, что половина домов деревни пустовала, их обитатели уехали в другие места в поисках заработка. Даже плодородных земель, которые могли дать пищу людям, и тех не хватало для этой деревеньки. Почти вся мало-мальски приличная земля принадлежала крупным помещикам. И хотя большая часть этой земли оставалась неиспользованной, любого, кто собирался ее обрабатывать, или даже просто нарушил бы их границы, ожидало ужасное наказание. Причем эта кара исходила не от карабинеров, а от мафиози, которых содержали помещики для охраны своей собственности.