…Как-то вечером Ленька случайно заметил на дальней полке лоскуток ткани, спрятанный между шкатулками. Ругая себя за любопытство, он все-таки вытянул его наружу и с удивлением увидел на нем ровные строчки разных швов – похоже, Маша тренировалась, пока его не было дома. Улыбнувшись, он молча спрятал лоскуток обратно.
…Маша вернулась с работы гораздо позже мужа и увидела, что он лежит на диване. Это было настолько на него непохоже, что она тут же забеспокоилась: обычно деятельный и энергичный, Ленька терпеть не мог просто так валяться без дела.
– Я заболел, Мань, – прохрипел он. – Ужин не готовил.
– О чем ты? – Маша была поражена, – Какой ужин? Сейчас лечить тебя буду, а потом сама что-нибудь приготовлю.
И снова на помощь пришел интернет с его фото и видео рецептами. Первые блюда, которые Маша приготовила за время болезни Леньки, были "на слабую троечку" – иногда пересолеными, иногда подгоревшими, но муж, на удивление, хвалил Машу. Ей это казалось невероятным: она же не была дурочкой, сама прекрасно видела, что получается не очень хорошо, но… ее не ругают… Значит, она не безнадежна? Значит, она вполне может научиться?
И Маша старалась. Готовить получалось все лучше и лучше, она даже стала получать удовольствие от процесса приготовления еды и теперь они уже на равных кашеварили с Ленькой по очереди – кто раньше приходит с работы, тот и готовит.
…День рождения Леньки, выпавший в этом году на пятницу, решили отмечать в два этапа: в пятницу пригласить близких родственников, благо, живут они совсем рядом, а на выходные рвануть с друзьями на базу отдыха и там пожарить шашлыки.
Родители с обеих сторон, холодно поздоровавшись друг с другом, чинно расселись за щедро и умело накрытым столом. Машина мама с удивлением разглядывала симпатичные льняные салфетки, с простым, но милым вышитым орнаментом в уголках. Ленькина мама со смешанными чувствами разглядывала стол, словно подсчитывая количество блюд.
– Все очень вкусно, Ленечка, спасибо, дорогой! – подвела итог свекровь, попробовав все, что было на столе, – Ты просто превзошел себя! Даже не верится, чтобы мужчина один смог приготовить столько всего вкусного!
– И правильно, что не верится, – весело засмеялся Ленька. – У Маши сегодня был выходной, готовила и накрывала она. Я только продукты купил по списку, – свекровь открыла рот, забыв, что хотела сказать.
– А где вы купили эту милоту? – решила выручить ее мама Маши, указывая на салфетки – очень атмосферненько смотрится!
– Правда, мама? – Маша скромно опустила глаза. Это я шила и вышивала. Мне захотелось что-то красивое для дома сделать своими руками.
Также открыв рот, теща присоединилась к свекрови.
– А давайте за прекрасную хозяйку! За нашу Машеньку! – разрядил обстановку Ленькин отец, подняв рюмку.
– И за ее замечательного вдохновителя, который в меня верил и во всем поддерживал! – дополнила счастливая Маша.
Какая я вам бабушка?
– Ты на мою мать не рассчитывай. Вообще. – предупредил Егор свою молодую жену Люду, когда они впервые заговорили о том, что им нужен ребенок.
– Да… я, вообще-то, как-то на нас рассчитываю, – растерянно улыбнулась она. – это же наша семья и наш ребенок.
– Вот именно. Только мы и наш ребенок, – Егор обнял жену и сменил тему.
Он не хотел расстраивать ее мрачными прогнозами: он хорошо знал свою мать, и в этом случае "не рассчитывай вообще" так и значило "не рассчитывай ВООБЩЕ".
Нет, Раиса Васильевна, мама Егора, была абсолютно нормальным адекватным человеком: не маргиналкой, не асоциальной личностью – самой обычной женщиной с самой прозаичной должностью бухгалтера. Просто Егора она не любила. На самом деле, он очень сомневался в том, что она любила вообще хоть кого-то в этом жизни.
Она поливала грязью свою свекровь, хотя она воспитывала Егора до трех лет, она ненавидела свою мать, хотя она работала педикюршей в самих "Сандунах" и зарабатывала в два-три раза больше среднего инженера. Причем, все деньги тратила на дочь Раю и единственного внука. Также "гадом" и "козлом" всегда был отец Егора, который, не выдержав постоянных скандалов, сбежал, едва Егору исполнилось пять лет.
Да и сам Егор с самого раннего детства осознал, что такое быть нелюбимым ребенком. Нет, безусловно, над ним никто не издевался, его не били, даже ругали крайне редко. Он был сыт и одет в нормальную, чистую и выглаженную одежду. Но на этом свои родительские обязанности мать считала исчерпанными.
Она никогда не обнимала сына, не разговаривала с ним ни о чем, не интересовалась его школьными делами, его мыслями, желаниями или проблемами.