- Сражаться с кем, это раз, и что ты вообще можешь мне предложить, это два? О! Может тебе стала известна тайна границы Каримэны? Неужели сам Амедео Антвелле Ти-Ирис воскрес и решил с тобой пооткровенничать?!
- Смеешься, что ж твое право. Итак, Син, с тобой очень хотят встретиться, собственно, это я должен передать, Бероев и Ти-Ирис не придут сюда, потому что не собираются угрожать родной стране гибелью. Так что тебе не дождаться встречи с ними, сегодня они уже были на другом пункте перехода и строго настрого сказали пограничникам не открывать им вход, даже если в следующий раз они будут об этом умолять, ведь в следующий раз это будут твои происки. Так что любые твои попытки ни к чему не приведут. Другой разговор, что они сами хотят встретиться с тобой. И ты прав, на меня там хорошо влияли, и я согласился помогать им, но я, по их плану, должен рассказать тебе об их полете к пункту перехода и назначить встречу на их территории, но, сам понимаешь, мне при этом мало что высвечивает. Поэтому я и предлагаю тебе обмен. Если сейчас, то победа будет в твоих руках: я назову тебе того, кто может лишить тебя жизни; если что потом, при встрече, а я тоже там собираюсь быть, то желаю тебе удачи, Син. Она тебе понадобится!
- Масштабно, Яромир! Видать, Лидия сняла с тебя туманящую завесу, так что вдруг проснулся твой разум! Да, Зору не тем путем шел в твоем воспитании. Знаешь, Яромир, я думаю, более безопасным будет второй вариант. А то, как-то не верится.
- Не верится вот что? Что есть кто-то, кто может победить тебя? Не боишься опоздать?
- Не боюсь, мне не свойственно такое глупое чувство, как страх!
- Что ж, тогда сегодня в семь у старой башни. Я имею в виду ту, что в километре к востоку отсюда. Желаю тебе удачи, конечно, но даже не знаю...
- Не знаешь чего, Яромир?! - зло оборвал его Балскове. - Что будешь делать, если не получишь перчаток и не дождешься моей победы? А ты не думаешь, что тебя самого обезвредят, едва я отдам их тебе.
- Нет! - нагло ответил Яромир. - Я успею перенестись.
- А то же самое грозное оружие, которым они собираются покончить со мной, не боишься, что и тебя ждет такой же конец?
- Я в отличие от тебя не собираюсь разрушать Каримэну, пусть стоит, а то моим эльфам торговать будет не с кем. Оцени разницу, Син: с тобой встретятся, а я ни кого из них не пущу в свою страну, они до меня не доберутся.
- Даже если Каримэна пойдет войной?
- Я сбегу!
- А, понятно, ты у нас король по случаю, есть возможность, правлю, нет возможности, спасаю шкуру! Да, благородно, конечно, хоть куда!
- Тебе ли рассуждать о благородности! Я хоть собираюсь что-то сделать для эльфов, да и для драконов тоже, гномов вообще не трону, людей тем более, Амнэрис там, кажется, Царство Льва хотела и Королевство Серебряного Дерева? Пусть Идэлией ограничится и Царством Льва, так что я, как видишь, собираюсь жить в мире, который ты жаждешь только разрушить. Ты подумал о том, чем и как править будешь? Хаосом?
Син побелел от злости, разговор на равных с выскочкой раздражал и бесил его.
- А растущая бездна в пространстве тебя не смущает?
- А я аналогично прикажу ему достроиться!
Яромир готов был поклясться, что Син скрежетал зубами.
- Что ж, до встречи, Син, не забудь принести перчатки, и учти, что я чувствую их присутствие, не зря же Георгий Ти-Ирис так упорно твердил мне о силе моего разрушительного начала. Мы - дети Разрушения, Син.
С каких пор он стал говорить о началах, подумал Балскове. Два начала, а ведь это, действительно, война начал, разрушительного и созидающего, и все-таки Балскове имел весьма смутные об этом представления, и делал он все более бессознательно, чем с четким пониманием и осознанием своих действий. Да, определенно, Яромир пришел подкованным на эту встречу. Но кто рассказал ему об этом?
- Кто может угрожать мне, Яромир? - спросил Син, успев остановить эльфа, который уже открыл рот, чтобы позвать Кайла.
- Перчатки, Син, сначала перчатки!
Балскове усмехнулся. Такого от Яромира он не ожидал, видимо, в нем, действительно, что-то было, и Зору не ослеп к старости.
Яромир окликнул Кайла, тот безоговорочно преобразился и, подхватив Яромира, взмыл в воздух. Значит, вот как все обернулось, план фактически провалился. "Какой же я идиот!" - ругал себя Балскове. Зачем он ждал детей Альчести с наивной уверенностью, что они придут и именно на этот пункт, ближайший к Большому Броду! Да, Андрей и Георг вполне были догадаться сами, что Балскове захочет воспользоваться их правом пройти в Каримэну. Теперь он должен был принимать их условия. Но что и как могло победить его? Кто может быть сильнее? Она?.. Балскове побелел.
- Идиот! Бероев - прямой потомок Алкмеи! Он нашел её!
Балскове схватил себя за волосы и едва сдержался, чтобы не закричать. Он совершил глубокую ошибку, дав им столько времени, и вот, к чему это привело! Трон пошатнулся - удержит ли он его теперь?
Кайл возвращался к Большому Броду, пребывая в не самом лучшем расположении духа, все-таки он должен был остаться и услышать, что говорит Яромир. Он мог сказать, что угодно и обмануть. Кому он служит? Где гарантия, что не самому себе? Конечно, ему обещано сохранение трона, но Син мог обещать ему гораздо больше.
Яромир сказал все то, что велел ему Амедео, не больше и не меньше, он прекрасно сыграл свою роль, и искренне пожалел, что это только роль, а не реальность. "Я должен был сказать Сину о ней!" - воскликнул он, но только мысленно. "Пусть хоть кто-то отомстит им всем!"
Недалеко от городских ворот их ожидал Андрей. Охранники долго не соглашались пропустить князя с тем, чтобы он вернулся, но он быстро нашел способ договориться, и теперь стражи нервно кусали губы, боясь, как бы не подоспел кто из высших чинов и не увидел это грубое нарушение порядка. Если бы ворота не были двойными, их бы уже кто-нибудь выдал.
- Ну что?
- Я все сделал, как мне сказали. Он будет в семь у старой башни.
- Пусть ждет! - ответил Андрей. - Кайл, удачи вам!
- Спасибо! Удачи нам всем!
Андрей дал Яромиру корзину с едой, наказав крепко держать, Кайл вновь взмыл в воздух. Пусть Балскове верит, что его ждут у старой башни. А Андрей вернулся в город, они должны были покинуть его через час. Стражники облегченно вздохнули, взятка прижилась, все осталось в тайне. Было два часа дня, а Амнэрис, Тасмиру, Адэли и Азалии стремительно приближались к Большому Броду.
36 глава. Сила желания.
Горавн достиг Долины гейзеров, отделяющую Идэлию от Царства Льва более четкой и узкой линией, чем обширная сеть холмов. Драконы передали ему, что пограничные войска и те, что успели к ним примкнуть засели сразу за линией гейзеров и стоит только войскам Чертомира выступить, как их тут же ожидает шквал горящих камней и стрел. Дети Льва готовились дать отпор воинам Амнэрис с другого фронта, на море их собратья уже столкнулись с огромными кораблями Чертомира. Своими размерами и оснасткой они могли отбросить противников еще на стадии сближения, но, не смотря на весь свой страх, дети Льва вели свои триремы вперед.
Гордо и надменно извивалось знамя Чертомира на флагманском корабле, воины Амнэрис не сомневались в своей силе и победе, за правое дело. Адмирал насмешливо оглядел флотилию Царства Льва, искренне дивясь тому, что держава с продолжительной морской границей добилась таких минимальных успехов в кораблестроении. Сам адмирал был родом из Королевства Серебряного Дерева, настоящей морской державы, они установили свой флаг на многих островах океана, получая с ростом колоний большую власть и признание. Некоторые растения росли только на ряде островов и драконы, которые не могли долететь так далеко и не считали нужным в свое время развитие кораблестроения, вынуждены были покупать их за баснословные цены.
Те корабли, что выставили дети Льва, были бы под стать гномьим, решил он, если бы гномы не боялись так воды, с усмешкой подумал адмирал. Нет, Чертомир им не одолеть!
Горавн рвался атаковать, он был даже рад тому, что дети Льва сами пришли встречать их. Поспешность только ослабила их: они успели перекинуть и часть отрядов, но Рашид и не предполагал начинать здесь войну, но попытаться задержать войско Чертомира, чтобы появилось время на сбор основной армии, подвод орудий. Война на двух планах, на море и на суше - Рашид уже ни на что не надеялся, но и боялся, он словно повиновался чувству необходимости, воевать, нужно воевать - ничего другого он сейчас не знал. В селениях Царства Льва оставались только немощные, малые дети и беременные женщины, все остальные, все, кто мог держать в руках оружие, покинули свои дома. Никто из них ни на что не надеялся, но также, как Рашид, повинуясь бессознательному чувству, потеряв трезвость мышления, шли воевать.