Люди, попадающиеся по дороге к выходу, только заметив выражение моего лица, с ужасом отскакивали во все стороны. А несчастная мебель разлеталась чуть ли не в щепки. В моем стрессовом состоянии я не придала окружающему никакого значения, принимая как данность.
Уже в сквере перед школой я грохнулась на ближайшую лавочку, пытаясь унять вспыхнувшую ярость и боль обманутых надежд. Из глаз покатились соленые слезы, которые я зло стирала, размазывая по лицу косметику. Меня окутывали тьма и холод, между всхлипами я зябко ежилась, вздрагивая всем телом от холодного осеннего ветра. Не то, чтобы вся моя жизнь была испорчена, но дальнейшее пребывание в школе меня и брата становилось опасным. Ведь Макс вряд ли отстанет, пока не добьется своего, а его папенька закроет глаза на проделки любимого чада.
- Да чтоб оно все провалилось! - злобно выпалила я, прожигая ненавидящим взглядом школу, где находился, скорее всего, бессознательный гад.
И от души, яростно треснула по лавочке кулаками, не заботясь о ссадинах, все равно на предплечьях синяки появятся от «нежных» прикосновений Макса. По всему телу вдруг почуялось странное покалывание, в груди потеплело. Земля содрогнулась, по ней пошли некрасивые трещины, а от удара проломилось подгнившее дерево старой лавочки, отчего я мигом оказалась попой на холодной земле. Я с ужасом взирала на еще устойчивое, хоть и не новое, здание школы, которое начало медленно уходить под грунт, не обращая внимания на могильный холод, окутавший меня, и боль в костяшках поврежденных рук.
Некогда монументальное здание постепенно погружалось под землю вместе с забором и деревьями рядом, будто асфальт и бетон вмиг превратились в болото и пытались поглотить прожорливым ртом все в округе. Из дверей школы стали выбегать ученики и учителя, визжа и толкая друг друга. Ну да, в нашем городе никогда не было землетрясений и не могло быть, в центральном районе страны нет сейсмической активности. Вот все и поддались панике, превращаясь в безобразное стадо, одна лишь я сидела на холодной, продолжающей расходиться трещинами земле, и шокировано хлопала ресницами.
Долго в состоянии ступора я не пробыла. Рядом каким-то шестым чувством ощутила колебания воздуха и смертельную опасность. Я повернула голову в сторону предполагаемой угрозы моей жизни. В неярком свете уличных фонарей передо мной стояла высокая явно мужская фигура, закутанная в темный плащ или пальто, было не очень понятно. Длинные темные волосы раздувал усиливающийся ветер, а холодные глаза, напоминающие бездны, ведущие в ад, с каким-то раздражением взирали на съежившуюся от страха и холода меня. Черты лица мужчины еле угадывались в ночном сумраке, но я отметила для себя, что они слишком резкие и угловатые, как у хищника. Задержав взгляд на моем лице и подоле запачканного платья, мужчина повернулся в сторону криков и давки. Он резким движением присел на корточки и, приложив ладонь в темной перчатке к земле, плотно сомкнул и без того тонкие губы и еще больше свел брови. Землю снова тряхануло. Я, не веря глазам, огляделась: трещины сходились сами по себе, медленно и неохотно, но сходились, а здание школы, застряв на середине утонувшего фундамента, осталось покосившимся напоминанием недавней катастрофы.
- Имя, фамилия, - прозвучал пробирающий до костей, грубый голос, заставляющий сознаться даже в том, чего не делала.
- Альбина Ворошилова, - робко пролепетала я.
Меня прожег ледяной взгляд, отчего захотелось съежиться и провалиться под землю. Это вообще кто такой?! Очередной маньяк?! Правда, он больше был похож на мессию ада, чем на человека с отклонениями в психике.
- Ворошилова! - прозвучало неожиданно устало и зло, - хватит выдумывать, вставайте с земли и дайте мне руку. Вы уже натворили дел.
Мое тело, в отличие от моего не желающего осознать реальность происходящего разума, неужели я вслух свои мысли высказала, моментально подчинилось. Его рука была сильной и властной. Из захвата едва удастся вырваться. Впервые в жизни ощутила себя совсем беспомощной.
- Зажмурьтесь, - новый приказ, и глаза тут же закрываются, а в следующий момент меня будто расщепило на молекулы, и шокированное сознание провалилось в темноту.