Наконец, мы как-то справились с поставленной задачей, придумав конкурсы, украсив зал и организовав легкий фуршет. Старшие смутьяны обещались тайно пронести алкоголь, отчего Максим наиграно строго погрозил пальчиком, а Илона, покраснев, сообщила, что в подобном непотребстве не участвует.
Накануне субботы я выгребла свой скудный гардероб и, не обнаружив там ничего, кроме летнего сарафана и банного халата, потащилась к маме. У нас с ней был приблизительно один размер, только грудь и бедра у меня практически отсутствовали по сравнению с ней. Мама поохала, причитая, что денег в обрез, и сколько она раз говорила непутевой дочке обзавестись девичьими вещами, и начала копаться на своих полках.
В итоге мы обнаружили ее свадебное платье нежно-голубого цвета чуть ниже колен, прикрывающее грудь, но оголяющее чуть ли не всю спину, к которому мама выдала мне голубые лодочки на каблуке средней высоты и пообещала помочь с прической, если я прекращу ее подкалывать насчет бурной молодости. Облегченно выдохнув, я завалилась спать, планируя помыться перед танцами.
Жар окутывал меня со всех сторон, чужие мертвые руки тянули меня в разные стороны, а ледяной хохот заставлял трястись поджилки. Тело было будто невесомым, не моим. Мертвые смотрели на меня своими пустыми глазницами и будто чего-то ждали. Место окутывал плотный клубящийся туман, затягивая все в свои темные недра. Передо мной разверзлась пропасть, и мертвецы начали безмолвно проваливаться туда, превращаясь в кровавое месиво. Меня ожидаемо затошнило, и я, пытаясь вырваться из ловушки, закричала, сметая голосом пламя, хохот и мертвые конечности.
Меня разбудила прохладная ладошка встревоженного брата. Он стоял на коленях возле моей кровати и молча прижимал мою голову к подушке, чтоб я не металась по постели. Я, в порыве чувств, кинулась к нему на шею и тихонько зарыдала. Он так же молча поглаживал меня по спине и обнимал в ответ. Мне было страшно, этот сон я запомнила. Он был наполнен удушливым жаром и приторно-сладким запахом мертвечины. Неяркий свет настольной лампы явил моему заплаканному взору перевернутую вверх дном комнату и распахнутое настежь окно.
- Что случилось, Вить? - ошарашено прошептала я, отстраняясь от брата.
- Ты заскулила, - вздохнул он, усаживаясь на мою кровать, - я проснулся от этого, а по комнате вещи летают, окно нараспашку, пока я тебя не разбудил, вещи не успокоились, это было страшно, Аль.
Я взяла его за руку. Мне самой было страшно. Во всякого рода ересь я не верила, хоть иногда со мной и происходили странности, то обидчик поскользнётся в самый неподходящий для него момент, то завистница попадет в нелепую ситуацию. Но я списывала это на случайности. Даже если и предположить, что на улице штормовой ветер - живем мы на седьмом этаже - а окно было приоткрыто (это в конце сентября-то), стул никак не мог выписывать кренделя в воздухе под люстрой, а свитера и брюки вылететь из шкафа и самозабвенно биться о стены в припадке какого-то сумасшествия, со слов Вити. Брат, конечно, мог надо мной подшутить и приврать, но его серьезное лицо и подрагивающие руки заставляли поверить в правдивость его слов.
Было чудом, что родители работали в очередной раз в ночь, а стены были достаточно толстыми, чтобы соседи не забили тревогу. Я, немного успокоившись, сняла стул с постели брата, чмокнула его в щеку, отчего тот заворчал и раскраснелся, и уложила его спать, а сама принялась разбирать учинившийся беспорядок. Я старалась производить как можно меньше шума, и Витя быстро засопел. Он всегда моментально засыпал, если понервничает. Мне же самой так и не удалось уснуть, хоть глаза и слипались. Я в темноте и тишине хлебала холодный крепкий кофе, сваренный вчера утром, наблюдая за непогодой и медленно светлеющим небосклоном. Я боялась увидеть снова то, что видела во сне. Мертвецы и сама смерть не являлись в моей жизни любимыми вещами. За свои шестнадцать, мне довелось встречаться с ними часто. Они скорее вызывали внутреннее отвращение и осознание неизбежности. Если все мои кошмары были подобны нынешнему, то спать впредь мне как то вообще расхотелось.
Глава 2
До праздничного вечера я успела несколько раз проклясть городские власти и их неуемное желание устроить какой-нибудь хаос в школах. После бессонной ночи желание было одно - спать, но я героически боролась с ним: слонялась по улицам в компании Сани и Вени от нечего делать. К моему огромному сожалению, никто, с кем можно было бы подраться и успешно попасть в больницу или хотя бы в травмпункт, на нашем пути не попался. В другой район идти мы все же не рискнули. Поэтому за пару часов до начала осеннего бала я поплелась домой, посоветовав друзьям поступить так же, приводить себя в порядок и морально настраиваться.