Мысли ее прервал скрип двери.
– Мама, ты самая красивая! – малыш Гердвин, по случаю праздника наряженный в лиловый бархатный костюмчик и рубашку с кружевами, подбежал к ней, обнял, ткнулся головой в плечо.
За ним вошла Амаласунта. Желтое атласное платье особенно удачно подчеркивало цвет ее глаз и чуть смугловатую кожу, окрашенную легким румянцем… Она тоже выглядела радостной в предвкушении праздника, от привычной недовольной гримасы на лице не осталось и следа.
– Доброе утро, матушка, – кротко сказала она.
– Ты прекрасна, дорогая! – с чувством произнесла Гвендилена, поправляя дочери чуть растрепавшийся локон. – Идем, нам пора… Нужно предстать перед народом!
Взяв за руки сына и дочь, Гвендилена шла по длинным дворцовым коридорам в сопровождении слуг и придворных, и на миг ей показалось, что она не идет – летит, словно за спиной выросли крылья! Миновав длинные дворцовые коридоры, они поднялись по лестнице и оказались на балконе, выходящем на городскую площадь. Хильдегард нарочно приказал перестроить дворец таким образом. «Когда я хочу говорить с народом, мне не хочется идти слишком далеко!» – ухмыляясь, говаривал он, и Гвендилена готова была с ним согласиться.
Оглядевшись, она с удовлетворением отметила, что площадь заполнена людьми и все взгляды устремлены на нее. Набрав побольше воздуха в грудь, она подняла руку и провозгласила:
– Приветствую вас, мои добрые подданные! Благословенна жатва!
– Благословенна жатва! – нестройно, но дружно раздалось в ответ.
Ободренная такой поддержкой, Гвендилена произнесла короткую прочувствованную речь – поздравила подданных с праздником Жатвы, посоветовала воздать хвалу богам за хороший урожай и выразила надежду, что и следующий год будет таким же удачным. В конце она предложила всем хорошо отпраздновать этот день, пользуясь королевской щедростью, и по ее сигналу слуги начали выносить мясо, фрукты, хлеб и вино, предназначенные для угощения простого народа.
Толпа восторженно загудела. Тут и там раздавались крики «Слава королеве!», «Да живет она!», «Слава наследнику!», «Слава династии!»…
Довольная произведенным эффектом, Гвендилена помахала рукой и удалилась вместе со свитой. Даже краткое общение с народом показалось ей довольно утомительным…
– Теперь идемте праздновать, – весело сказала она детям, – нас ждет пир!
– А разноцветное желе будет? – задумчиво спросил малыш Гердвин.
– Будет непременно, – пообещала Гвендилена. Повар Глан хоть и состарился за эти годы, но мастерства не утратил.
Шурша шелковым платьем, в сопровождении детей и придворных, она вошла в большой пиршественный зал. Слуги постарались на славу, украшая его разноцветными лентами, снопами колосьев и гирляндами из последних осенних цветов. Повсюду были разложены большие подносы с румяными яблоками, истекающими соком грушами, персиками, спелым виноградом и прочими дарами доброй и щедрой земли.
В честь праздника сегодня здесь собралось множество приглашенных из числа членов Королевского совета, городской знати и окрестных землевладельцев. Гости чинно переговаривались, расхаживая по залу, но при ее появлении стихли разговоры, все присутствующие мужчины стали кланяться в знак приветствия, дамы приседали в реверансах… Идя к столу, Гвендилена милостиво кивала и улыбалась. Она заняла место во главе и пригласила всех присутствующих отдать должное еде и напиткам.
– Благословенна жатва! Прошу вас, мои друзья и ближние…
Обед был длинный, с переменой двенадцати блюд. Звучали длинные и цветистые тосты, присутствующих развлекали музыканты, певцы и жонглеры, но Гвендилена почему-то не смогла съесть ни кусочка – к горлу подступила тошнота, перед глазами мелькали темные мушки. Больше всего ей хотелось бежать отсюда без оглядки, а главное – увести прочь малыша Гердвина. Но нельзя, нельзя… Зал полон гостей, многие из них – богатые и влиятельные люди, опора ее власти, а потому надо соблюдать приличия.
Наконец слуги убрали со стола тарелки, оставив только вино и фрукты. Впереди было еще представление! Заиграла музыка, раздвинулись занавеси, и перед присутствующими появились боги, герои, волшебные существа на фоне нарисованных декораций… Они пели, танцевали, изъяснялись стихами, и все, происходящее на сцене, казалось волшебством, словно хитроумному Перегрину удалось каким-то чудом воссоздать древние легенды из небытия.
Богиня Алиена наставляла свою дочь быть осторожной и не приближаться к пещере, откуда открывается путь в подземное царство. Как это всегда бывает, девушка отнеслась к ее предостережению легкомысленно и отправилась собирать цветы на лужайке. «Видимо, у богов и людей дела обстоят примерно одинаково! – со вздохом подумала Гвендилена, покосившись на Амаласунту. – Никто не хочет слушать матерей…»