В полицейский участок они отправились в одном из экипажей Лалов. Всю дорогу мистер О’Коннелл загадочно молчал, а маг и телохранительница то и дело переглядывались — им не терпелось узнать, каким образом венец смерти поставил в тупик магов-криминалистов.
Войдя в холл полицейского отделения, мистер О’Коннелл обратился к Кейси:
— Мисс Барклай, я надеюсь на Ваше благоразумие. Пока мистер Лал будет изучать артефакт внутри лаборатории, мы с Вами будем находиться снаружи.
Кейси вздохнула:
— Хорошо, мистер О’Коннелл, я постараюсь вести себя очень сдержанно. Разумеется, если меня никто не спровоцирует.
— Я очень надеюсь. что этого не случится, дражайшая мисс Барклай. Пожалуйста, идите за мной.
Лаборатория, куда мистер О’Коннелл привел посетителей, находилась на первом подземном этаже, непосредственно на территории хранилища артефактов.
Тяжелые бронированные двери открылись лишь после прикосновения к ним мистера О’Коннелла. Подойдя к двери лаборатории, следователь указал на нее артефактологу:
— Вам туда, мистер Лал. Внутри есть множество различных инструментов и приспособлений, позволяющих изучать артефакты.
— Да-да, спасибо. — с улыбкой кивнул головой мистер Лал. Следователь только теперь обратил внимание, что на его высоком цилиндре глубокого синего цвета, подобранного точно в тон цвета костюма, громоздятся объемные, явно снабженные различным магически-артефактным содержимым гоглы:
— Но, я смотрю, вы пришли со своим оборудованием…
— Не переживайте, мистер О’Коннелл, если возможностей моих очков не будет хватать, я непременно обращусь к вашим криминалистам за помощью. Открывайте уже, не томите.
Мистер О’Коннелл молча открыл дверь лаборатории, впустил мага внутрь, и закрыл за ним дверь. Следователь и телохранительница, не сговариваясь, уселись в кресла, расположенные в коридоре неподалеку от двери в лабораторию, и принесенные сюда, кажется, не так давно, и приготовились к долгому ожиданию.
В лаборатории царила шумная рабочая суета. Артефактолог, не обращая внимания на происходящее вокруг него, быстрыми шагами двинулся к демонстрационному столу, на котором возвышался венец смерти во всей своей горделивой красоте и изяществе. Подойдя, маг резко спросил ближайшего специалиста, находящегося неподалеку:
— И что, вы считаете, с ним не так?
Криминалист флегматично пожал плечами и произнес достаточно равнодушным тоном:
— Все замеры показывают, что мы имеем дело с одержимым предметом.
Одержимостью считалось присутствие внутри предмета личности, души, не важно, каким образом душа была заключена в этот предмет.
Мистер Лал пренебрежительно фыркнул:
— Псевдоразум, не более. Не понимаю, почему вы так из-за этого переполошились.
— Лабораторные испытания показывают нам другую картину. — очень спокойно возразил мистеру Лалу его визави, выкладывая на стол стопку аккуратно исписанных листов.
Маг пожал плечами, беря в руки верхний лист с результатами замеров и началом расчетов:
— Нет, я все проверил. Откуда было взяться одержимости?
Записанные значения были другими, совсем не теми, которые получались у Джулиана во время проверок и испытаний артефакта после финального ритуала.
И, согласно этим значениям, венец смерти обладал своей собственной мощной и довольно злонравной волей.
— Да не может этого быть! — прошептал маг, и, опустив гоглы на глаза, решительно приблизился к артефакту, чтобы самостоятельно убедиться в том, что расчеты лгут…
Но расчеты криминалистов не лгали. Внутри артефакта действительно находилась какая-то инородная сущность, ко всему прочему, еще и враждебная к окружающему миру.
Закончив поверхностный анализ, маг в прострации опустился на ближайший стул, растерянно глядя в никуда не верящим взором. Могло ли случиться так, что во время финального ритуала он, весьма неопытный некромант, вместо того, чтобы пробудить сознание самого артефакта, позволил какой-то сущности вселиться в него?
Это было бы крайне не профессионально, и такая ошибка оставила бы неизгладимое пятно на его репутации артефактолога, похлеще, чем создание венца смерти.
Заставив себя не паниковать раньше времени, успокоиться и мыслить разумно, мистер Лал вспомнил — его тесты тогда не показали даже следа одержимости в артефакте. Это значит, что либо одержащая его сущность затаилась… Нет, не могла она затаиться, приборы не обманешь, ее присутствие все равно было бы обнаружено… Либо…
Еще не веря в собственную гипотезу, маг метнулся к все так же лежащим на столе стопкой расчетам и начал быстро их просматривать. Пролистав все содержимое несколько раз, маг с азартным блеском в глазах попросил флегматичного криминалиста:
— Пригласите, пожалуйста, сюда мистера О’Коннелла.
— Что-то нашли? — недоверчиво поинтересовался тот. Маг кивнул:
— Думаю, да.
— Хорошо. — так же спокойно кивнул криминалист и двинулся к двери лаборатории.
Через минуту следователь и Кейси сидели у стола, на котором зловеще поблескивал морионами венец смерти, а маг быстро говорил?
— Понимаете, количество энергии, переданной артефактом своему носителю, было настолько велико, что ее физическое тело было почти мгновенно уничтожено. Но, похоже, до того, как тело мисс Нуар превратилось в прах, артефакт успел поглотить ее сознание… И теперь венец смерти одержим… Сущностью леди Нуар.
Мистер О’Коннелл досадливо поморщился:
— Этого еще не хватало. С вампирами вечная морока, даже после смерти… Ну… — следователь ухмыльнулся. — После окончательной смерти. Так, а теперь, получается, мисс Нуар не совсем чтобы умерла?
Джулиан пожал плечами:
— Получается, так… Хотя тело-то ее, то есть физическая оболочка, вне всякого сомнения, была уничтожена.
Романтичная Кейси восторженно воскликнула:
— Вот мистер Кроули-то обрадуется!
Мужчины сосредоточили свои взгляды на девушке, и она, почувствовав их тяжелые, укоряющие взоры, тихо спросила:
— Что-то не так?
Мистер О’Коннелл вздохнул:
— Все не так. Некоторые вампиры, похоже, просто созданы мне на погибель. Мисс Барклай, зарубите на своем хорошеньком носике: до конца расследования смерти мисс Нуар мистера Кроули никто радовать не будет.
Кейси пожала плечами, изображая беспечность:
— Ну… Ладно. Значит, он позже порадуется. Он ведь так горевал из-за того, что лишился своей невесты.
Следователь недовольно поморщился.
— Влюбленный вампир, горюющий о смерти своей невесты. Чувствую себя так, будто попал внутрь готического романа.
Кейси тихо вздохнула. Доказывать следователю, что вампиры тоже могут чувствовать, не хотелось. Ну их. Сами создали себе образ холодных, безэмоциональных тварей, сами пусть со следователем и объясняются.
Прежде чем уже покинуть лабораторию, девушке и мистеру О’Коннеллу пришлось некоторое время подождать, пока мистер Лал закончит беседу с криминалистами. Следователь, время от времени поглядывая на артефактолога, задумчиво улыбался.
Наконец. разговор был завершен, и мистер О’Коннелл с двумя гостями вернулся в фойе полицейского отделения. Следователь хитро взглянул на артефактолога и произнес почти равнодушно:
— Мистер Лал, может быть, Вы не будете против, если наши криминалисты в трудных случаях, связанных с артефактами и прочими такими… магическими диковинками… будут обращаться за помощью к Вам, в качестве приглашенного эксперта?
Маг замер от удивления, а потом на его губах появилась высокомерная улыбка:
— Разумеется, я не буду против. Содействовать всеми силами представителям закона — это долг любого порядочного человека.
Следователь и Кейси переглянулись. Во взглядах у обоих таилось одно и то же, не высказанное: магов в своей массе не так-то просто отнести к числу порядочных людей.
В двери особняка мистер Лал вошел со странно задумчивым выражением на своем породистом лице. Девушка спросила сочувствующе?