- И это… «трясущееся нечто» смеет называть себя альфой и претендовать на моего омегу?
В его голосе было столько презрения, что я невольно вскинул голову, не желая показывать себя слабым.
- С-сам бы поп-пробовал в баг-гажн-нике п-прокатит-ться г-голышом-м п-по м-ороз-зу, а й-й-я б-бы на т-тебя п-пос-смотрел, - щелкая зубами, произнес я, совершенно не заботясь об уважительном обращении.
- Огрызаешься? – генеральный чуть вскинул брови, выражая свое удивление. – Это хорошо, не хотелось бы выходить в круг с трусливой шавкой, это не сделает чести ни мне, ни моему омеге, раз за ним посмел ухлестывать такой…
Он не договорил, но рот скривил более чем выразительно, а я не придумал ничего лучше, чем повторить его жест, с таким же презрением оглядев самого генерального. Жаль только дрожь портила всю сцену.
- Савелий, - генеральный поднялся. – Отведите его вниз и заприте там до утра, только одеяло дайте и одежду потеплее. Отогреется, тогда и решим наш вопрос, а то скажут, что я одержал победу над неполноценным противником.
- Твое счастье, - хмыкнул Савелий, хватая меня за руку и выдергивая из кресла. – До утра еще поживешь. Можешь даже помолиться о своей душе, если веруешь.
- Молиться не буду, с богом у нас сложные отношения, - ответил я, позволяя себя вести и радуясь тому, что голос больше не дрожал, а зубы перестали стучать как кастаньеты. – А вот прожить я намереваюсь дольше, чем до утра.
- Ну-ну, - Савелий протащил меня за собой сначала по коридору, а потом по лестнице, коротко приказав кому-то принести одеяло, свитер, штаны и носки для гостя. При этом слово «гостя» он выделил самой ехидной интонацией, на какую был способен.
Комната, в которую меня весьма неласково затолкали, была маленькая, без окон и каких-либо жилых удобств, просто голые стены, потолок с точечным светильником и деревянный пол, зато здесь имелась софа, на которой я и уместился, укрывшись пледом. Переодеваться я не стал, только промокшие от снега носки сменил, а все остальное оставил на утро. Не пойду же я в их «круг» в пижаме. Что же касается угрозы жизни – я решил еще побарахтаться. Конечно, я давно не занимался, но все же несколько приемов вполне мог воспроизвести в драке, и победу над собой не назвал бы легким делом, как бы они тут не запугивали. Размышляя так, я вскоре заснул.
Разбудили меня невежливые толчки в бок и голос все того же Савелия:
- Ты смотри, дрыхнет. А я думал, всю ночь протрясешься от страха за свою никчемную жизнь.
- У кого она никчемная – мы еще посмотрим, - буркнул я, садясь и потягиваясь. Все-таки софа – не самое приятное ложе, и в длину маленькая и в ширину, но все же я нормально поспал. – Завтрак будет или сразу убивать поведете?
- Хм, а ты ничего, - одобрительно хмыкнул Савелий. – Не был бы такой мразью, мог бы войти в клан. Завтрака не будет, а вот в туалет можешь сходить. Мало ли что… - и так ехидно рассмеялся.
- Идите вы … со своим кланом, - не оценил я щедрости его души, сбрасывая пижаму и натягивая на себя отданные мне вещи. Брюки были чуть велики, как и свитер, но в моем случае привередничать не приходилось. Туалет оказался тут же, за маленькой дверью, которую я вчера не заметил.
– Я готов, - бодро отрапортовал я, одергивая свитер. - Только обуви нет.
Вместо ответа Савелий кинул мне чьи-то ботинки, на пару размеров больше моего. Надел их без возражений, зашнуровал, как мог туго, под неодобрительное бухтение: зачем завязывать, если через минуту снимать придется? Я хотел было пошутить: «не хочешь сам снимать, патологоанатом снимет», но все же промолчал и пошел за Савелием без возражений и пререканий. В коридоре за нами пристроились вчерашние амбалы.
- Это на случай, если ты сбежать вздумаешь, - пояснил мне Савелий их появление. – Народ собрался поглядеть на зрелищное сражение, так что не следует их разочаровывать. Если не боем, так твоим присутствием порадуем.
На улице нас ожидала очищенная от снега и огороженная канатами площадка, метров пять-шесть в длину и ширину, вокруг которой толпился народ. Альфы, омеги, беты, некоторых из них я знал: работали в офисе вместе, но большая часть была мне незнакома. Мое появление они встретили любопытными взглядами и перешептываниями, но никаких выкриков в свой адрес я не услышал. Стоило мне пробраться под канатом, как с противоположной стороны появился генеральный. В голове закрутилась мысль о рефери с микрофоном, как на боксерских матчах, но вновь я промолчал, поскольку генеральный стал… раздеваться. Я стоял и тупо смотрел на него, не понимая, какого дьявола он это все творит, но тут Савелий толкнул меня в плечо.
- Чего застыл? Раздевайся.
- Зачем? – я удивленно оглянулся.
- А как ты оборачиваться будешь в одежде? Хочешь, чтобы потом все сказали, что Георгий победил, поскольку ты в штанах запутался? Быстро раздевайся.
Я вновь повернулся к противнику, даже не зная, что сказать, и чуть не заорал во весь голос, поскольку передо мной разворачивалось действие из фильма ужасов. Человека гнуло и корежило, выламывая суставы и выкручивая тело, медленно, но верно обрастающее шерстью. Минута, и вот передо мной стоит здоровенный черный волк, зло скалящийся и сверкающий на меня глазами. Его голова была на уровне моей груди, а если бы он встал на задние лапы… Ой, господи, куда я попал?
- Чего застыл? – новый толчок от Савелия был довольно ощутим, и это помогло мне немного прийти в себя. Немного, но не совсем. – Оборачивайся!
Резкий приказ и новый толчок в плечо.
- Я-а? – это все, что я смог выдавить из себя, с трудом сглотнув и не отрывая взгляда от волка. Так страшно мне еще никогда не было.
- Ты! Кто же еще?
Тут волк зло рявкнул, коротко взвыл и медленно пошел на меня, скалясь. Сердце мое в груди замерло от ужаса. Мне бы бежать, но ноги словно приросли к земле, отказываясь шевелиться. В голове еще мелькнула мысль, что я правильно сделал, сходив утром в туалет, иначе точно опозорился бы, а потом… темнота.
***
- Вот уж не думал, что он упадет в обморок, - хорошо знакомый мне голос Савелия был первым, что я услышал, приходя в себя. Глаза открывать я не спешил и старался, чтобы дыхание было таким же ровным и размеренным. – Похоже, он впервые увидел оборот, и понятия не имеет о том, что он оборотень.
Я - оборотень? От этой новости я все же не сдержался и охнул, пришлось открывать глаза и садиться. На этот раз я лежал на полу, на ковре, а надо мной стояли Григорий и Савелий, внимательно разглядывая.
- И что нам теперь с ним делать? – вопрос генерального был явно не риторический. – Убивать такого слабака в круге… Меня не поймут.
- Придушить по-тихому и сделать вид, что здесь не лежало?
Не знаю, может, предложение Савелия и было бы принято, меня-то точно никто спрашивать не собирался, но тут в комнату вошел омега генерального.
- Что здесь происходит? Что за разговоры о вожаке и перепуганном насмерть альфе в круге? С кем ты уже подрался?
- Да вот, - Савелий кивнул на меня, - изловили урода, что писал тебе все те письма, теперь думаем, что с ним делать. Только с ним никто не дрался, он, как увидел Георгия в обороте, так и рухнул в обморок.
Леонид с неким сомнением посмотрел на меня, медленно приближаясь.
- А зачем он те гадости мне писал, спрашивать не пробовали? – омега присел на корточки передо мной, и я встретился взглядом с единственным человеком в этой комнате – или тоже оборотнем? – не желающим моей смерти.
- Я ничего не писал, - тут же прошептал я, хотя надежда, что мне поверят, была совсем крошечная.
- Как же не писал, - возмущенно рыкнул Савелий, - письма приходили с его компа, мы все проверили и перепроверили. Они и в черновиках сохранились, видимо не додумался стереть.
- Но я ПРАВДА ничего не писал. Только я не знаю, как это доказать. Меня кто-то подставляет.
- Кто? Кому это надо? – тихо спросил Леонид, чуть наклонившись ко мне, и тут я увидел, как его глаза удивленно распахнулись. Он на мгновение замер, потом наклонился к моей шее и медленно вдохнул. Георгий тут же утробно зарычал, я испуганно задержал дыхание, решив, что сейчас здесь будут два трупа, а Леонид медленно, словно бы нерешительно, отстранился. Наши с омегой глаза вновь встретились, при этом я недоумевал, что такого он мог во мне почуять, а он был растерян и… зол?