Связь с Центром из Кантона была очень плохой, удавалось связаться лишь поздно ночью, и все же очень трудно было безошибочно передать радиограмму. Иногда приходилось передавать большую часть текста по два-три раза. В такие ночи не спала и Анна — она приносила в комнату холодные напитки, пиво, что-нибудь из еды.
А вскоре Макс получил приказ покинуть Кантон и вернуться в Шанхай…
Прежде всего нужно было незаметно провезти аппаратуру через английские таможни. Это больше всего волновало Макса.
— Может, ее легче уничтожить, а в Шанхае приобрести новую? — предложила Анна.
— Для того чтобы приобрести другую аппаратуру, потребуется масса времени, — наставительно заметил Макс.
— Почему? — удивилась Анна.
Макс терпеливо объяснил:
— Потому что я не могу сразу в одном магазине закупить все детали — это вызовет подозрение, значит, в Шанхае мне придется ходить по всем магазинам и покупать по одной детали. А Центр ждать не может.
— Поняла, — коротко сказала Анна.
— А не могла бы ты, Анни, провезти часть аппаратуры? — Макс испытующе поглядел на нее.
— Надо, так провезу… — просто ответила она.
— Надо, Анни, ох как надо… — обрадовался он. — В данном случае твоя помощь просто необходима.
Стали думать, куда спрятать детали аппаратуры. Макс и Мишин предлагали всякие сложные варианты.
— Нужно проще, — решительно сказала Анна. — Я повезу в двух ящиках посуду, туда и упакуем детали. Не будут же контролеры перекладывать все кастрюли и тарелки?
— Верно! — одобрил Мишин. — Женщины страшно изобретательный народ.
Так все и сделали. Анна ловко упаковала посуду, спрятав между тарелками и кастрюлями детали аппаратуры.
Первыми уехали Мишин с Зиной. Макс должен был на некоторое время задержаться в Кантоне, чтобы ликвидировать кое-какие дела и сдать дом. Он посадил Анну на английский пароход, отплывающий в Шанхай. По реке Жемчужной пароход спустился в порт Коулун, где была английская таможня.
Анна наблюдала за контролерами, которые проверяли багажи пассажиров. Они неумолимо продвигались к ее ящикам. Она ждала их и старалась овладеть собой. Сердце ее колотилось, руки стали влажными.
— Что в ящиках? — строгим, служебным голосом спросил долговязый, рыжий контролер, бегло взглянув на Анну.
— Посуда, — как можно безразличней ответила она и стала медленно перечислять по памяти, старательно выговаривая английские слова: — Плейтз, сосез, фраин-пенс…
— Придется открыть, — нетерпеливо перебил ее контролер. Он позвал матроса и велел ему принести инструменты. Тот со всех ног кинулся выполнять приказание.
«Спокойно!» — строго сказала себе Анна, подавляя волнение.
Ящики вскрыли. Наверху лежали тарелки, блюдца, чайные чашки. Контролер начал перебирать мелочи. Лицо Анны выразило озабоченность, мол, не побейте посуду. Контролер взглянул на ее озабоченное лицо, спросил:
— Скажите правду, что лежит в ящиках?
— Кроме посуды — ничего! — заверила Анна.
Контролер распорядился забить ящики. Поставил печать. Все! Пронесло…
Через лабиринт маленьких коридоров Анна пробралась на верхнюю палубу. Узкая полоса воды уже отделяла пароход от берега. По палубе прогуливалась богатая китайская публика, одетая по-европейски: элегантные мужчины, нарядные женщины, сильно накрашенные, причесанные по последней моде. С берега доносилась музыка, Гонконг провожал пароход песнями: «Типперэри» и «Rule, Britannia». Прощай, беспокойный, бурный Кантон! Прощай, Гонконг! На душе у Анны было легко и весело.
В Шанхае встретил Мишин и отвез на заранее приготовленную квартиру во французском секторе.
Через несколько дней приехал Макс. Он сказал Анне, чтобы она пока не распаковывала багаж, так как, возможно, им придется срочно ехать в Маньчжурию.
— Но там японцы! — испугалась Анна.
— Ну и что же? Немецкому коммерсанту это только на руку, — насмешливо ответил Макс. — У меня хороший контакт с немецкой фирмой «Мельхерс и К°» здесь, в Шанхае. Поеду как представитель от этой фирмы.
Макс явно устал. Полтора года напряженной работы в Кантоне в тяжелых климатических условиях не прошли даром. Он стал нервным, быстро утомлялся, иногда жаловался па сердце. Анна старалась помогать ему — закупала в магазинах нужные для работы мелочи, охраняла их с Мишиным, прогуливаясь возле дома, когда они вели радиопередачи. Ходила на связь с курьером. Она чувствовала себя нужной в большом ответственном деле, и сознание этого наполняло ее гордостью, делало жизнь богаче, целеустремленней.
— Как легко и удобно мне с тобой работать, Анни! — благодарно говорил Макс. — Ты незаменимый помощник и самый верный друг…