Она была приглашена поужинать с ним и его женой Изабеллой. Это было небольшое собрание людей, которых она хорошо знала. Когда появилась возможность, она отвела Себастьяно в сторону, чтобы задать ему свой вопрос. Он сочувственно посмотрел на нее и медленно покачал головой.
— Не тешь себя надеждами в этом направлении, Мариетта. Доменико представляет слишком большую опасность, чтобы ему предоставили какую-либо свободу действий в его заключении. Мне довелось узнать, что никогда не бывает меньше двух охранников у его двери, и был поставлен второй ряд решеток на его окно.
— А как насчет взятки? — спросила она, отказываясь признать свое поражение.
— Охранники не станут рисковать, сколько бы ты им ни предложила. Их ждет смерть под пытками, если они позволят предателю сбежать.
— Но что я могу сделать? — отчаянно вскрикнула она.
— Ничего, кроме того, чтобы быть терпеливой. Мы должны верить, что в конце концов этот дож или его преемник проявит некоторую снисходительность. В настоящее время этот шанс очень призрачен. Твой муж — жертва этих неспокойных времен, когда вся Европа воспринимает беспорядок во Франции как предупреждение. Тем не менее Доменико мог бы быть лучшим дожем, которого когда-либо имела Ла-Серениссима.
— Я благодарю тебя, Себастьяно. — Мариетта была тронута, потому что это заявление стало высочайшей похвалой для Доменико. Она вспомнила давнее предсказание, что она выйдет замуж за дожа. Возможно, сказанное в шутку, оно предсказывало, что ее муж будет обладать мудростью, как требует этот пост. Если ситуация переменится для Доменико, кто может предсказать его будущее? Возможно, та самая дальновидность, которую он проявил, принесет ему однажды удачу.
Магазин преуспевал. Во время карнавала люди покупали в нем маски необычного дизайна и красоты. Было несколько периодов затишья, во время которых Мариетта работала в мастерской, формуя и раскрашивая маски или пришивая к некоторым из них перья ярких оттенков, что было ее идеей. Успех этих масок был феноменальным. Площадь Святого Марка во время карнавала 1790 года была разноцветным лесом перьев Савони.
Когда наступила сильная жара, Мариетта постоянно вспоминала прохладные милые дни на вилле и тут же представляла себе тяжелые условия, которые выносил Доменико под крышей герцогского дворца. Она послала ему один из самых простых вееров, сделанных для мужчин, с некоторыми освежающими эссенциями, которые можно было добавлять в воду для купания. И тут же перед ней возникли моменты, когда они купались вместе. Он крепко сжимал ее руки, обнимая за талию. Так много месяцев прошло с тех пор, как она чувствовала его объятие или испытывала экстаз в кольце его рук. Теперь она как будто высыхала изнутри, становясь только наполовину женщиной.
Прошло еще восемнадцать месяцев. Это был очень драматический период, потому что была предпринята безуспешная попытка освободить Доменико через крышу самого герцогского дворца. Никто не знал, как долго неизвестные заговорщики работали ночь за ночью, чтобы открыть путь вниз через свинцовую крышу, древесину и кирпичную кладку под ней и достичь его камеры. Он исчез бы без следа, если бы кусок кирпича не упал на дверь камеры, встревожив охранников в коридоре. Они ворвались в камеру, когда Доменико уже подняли вверх. Охранники схватили его за ноги и навалились на него. Вместе с Доменико упал один из его спасателей, сломав себе шею при ударе о пол, а его сообщники скрылись, убегая по крышам в темноте.
Личность мертвого человека так никогда и не была установлена — в его карманах и на нем самом не было ничего. Доменико был допрошен с пристрастием главным судебным следователем, но он напрочь отказался говорить, кто, как он думал, были его предполагаемые освободители, и он честно ответил, что человек, который умер, был ему незнаком. Так как этот следователь был более милосердным, чем его предшественники, Доменико не подвергли пытке, но он лишился некоторых привилегий, включая получение писем.
— Я также перевожу вас из «свинца», — заключил следователь, — к большей безопасности «Колодцев».
Это был ужасный удар для Доменико. Тюрьма на противоположной стороне канала от герцогского дворца получила свое имя от узких камер, недостатка вентиляции и сырости от каменных стен. Там он будет лишен даже солнечного света. Но самое главное — его лишат писем Мариетты и сообщений от Элизабетты, которая рисовала картинки для него еще до того, как научилась читать и писать.