— Вот! — сказала довольная монахиня, когда Бьянка отложила в сторону перо. — Все сделано. Нужно сообщить об этом синьору Селано, а потом мы можем возвращаться в Пиету.
— Я пойду и скажу ему.
Бьянка тут же вскочила со стула.
— Хорошо. А я тем временем начну собираться.
Слуга проводил Бьянку в комнату на другом этаже. Она тихонько постучала в дверь и вошла. Филиппо вместе с продавцом картин изучал картину, одну из тех, что были расставлены по всей комнате, и заулыбался при виде Бьянки.
— Отлично! Теперь я могу посоветоваться. Подойди сюда и скажи, какая из картин тебе нравится больше всего.
Бьянка охотно двинулась вперед, чтобы помочь ему с выбором. Он взял ее за руку, когда она подошла к нему, будто боялся упустить ее. Та, которую он исследовал особенно тщательно, была написана Лонги, изображена на ней была леди, пьющая горячий шоколад, а рядом с ней на софе сидела карманная собачка.
— Вот эта очаровательная, — сказала она.
— С ней рядом еще работы Лонги.
Они подошли к ним, и ей они тоже понравились. В общем, к какой бы картине они ни подходили, ни одна не оставляла ее равнодушной.
— Мне нравятся все, поэтому я не в силах вам помочь выбрать.
— Но если бы ты выбирала для себя, какая это была бы картина? — настаивал он.
Она незамедлительно ответила.
— Эта!
На ней были изображены двое в масках, очевидно, безумно влюбленных друг в друга, они стояли в солнечном свете среди карнавальной толпы на Пиатсетте.
— Почему? — поинтересовался Филиппо.
— Потому что они такие… — Она запнулась, осознав, что едва не выдала свои чувства, — дружные.
Филиппо от души рассмеялся.
— Они страстные любовники, моя дорогая. У девушки такие же светлые волосы, как у тебя. Это Тьеполо, и я позабочусь о том, чтобы его доставили в Пиету для тебя.
— О нет! — встревожилась она. — Я не могу это принять.
— Это моя благодарность за проделанную вами работу в библиотеке. А сестра Джаккомина получит книгу, которой она будет довольна. Давай больше не будем спорить.
— Даже не знаю, как и благодарить вас.
— Если тебе нравится, это все, что мне нужно от тебя взамен. — Он обратился к торговцу. — Проследите, чтобы Тьеполо доставили сегодня, а я возьму еще Лонги и Мариески.
Торговец поклонился в знак того, что приказ ясен. Филиппо, ничуть не смущаясь, обхватил Бьянку за талию и отвел ее в соседнюю комнату, заперев за собой дверь.
— Я пришла, чтобы сообщить, что мы закончили с переписью книг, — сказала она, отходя от него в сторону.
— Правда? Замечательно. Я буду скучать по твоему милому личику, но скоро придется переписывать еще множество книг, если, конечно, вы с сестрой Джаккоминой согласитесь.
— О, конечно! — сказала она с нескрываемой радостью. — Какие будут следующие книги?
— Они хранятся сейчас на одной из моих загородных вилл, где их никто и никогда не открывал и не читал.
— Мы с сестрой Джаккоминой сочтем за честь снова заняться этой работой.
— Как мило с вашей стороны.
Он приблизился к ней вплотную и увидел тревогу в ее глазах, смешанную с любовью, которую она не могла теперь скрыть. В следующее мгновение он заключил ее в свои объятия и страстно впился в ее губы, даря ей совершенно не такой поцелуй, который должна впервые познать девственница. Он почувствовал, как она стала сопротивляться от неожиданности, а потом смягчилась и уступила, дрожа всем телом. Когда он посмотрел на нее, она не смела шевельнуться, опустив вниз глаза, тогда он нежно провел рукой по ее волосам и лицу. Все так же, не поднимая на него глаз, она заговорила мягким, беспокойным голосом:
— Я больше не вернусь сюда. Сестра Джаккомина найдет мне замену. И я не могу принять картину ни под каким предлогом.
Его голос зазвучал в таком же официальном тоне:
— Я придерживаюсь такого же мнения. Никогда не думал, что молодая девушка станет соблазнять меня в моем же собственном доме.
Она взглянула на него испуганными глазами.
— Я не делала этого! — Она сильно взволновалась и в растерянности не могла найти нужных слов. — Да как вы смели такое подумать?
— Почему ты пришла ко мне одна? — Он сделал вид, что глубоко изумился.
— Я всего лишь хотела передать вам послание! — закричала она. — Вы же приходили ко мне, когда я играла на флейте.
— Но тогда сестра Джаккомина сидела неподалеку, в библиотеке. В этой части замка все по-другому. Или, может быть, ты знала, что я с торговцем картин?