— Прощай, моя любовь. — Он снова поцеловал ее. — Береги себя.
Она вышла на балкон с колоннами и смотрела ему вслед до тех пор, пока его гондола не превратилась в точку на горизонте. Она прислонилась лбом к холодному мрамору колонны. Доменико наконец показал, что вторая любовь, не отрицая первой, имеет свои права.
Распорядок дней Мариетты изменился с отъездом Доменико. Она сократила выходы в свет до неформальных встреч с друзьями. Антонио был внимателен и посещал ее каждый день, часто ужиная с ней. Вскоре ожидалось возвращение Елены в Венецию, а Филиппо уже вернулся. Еще два письма последовало за первым, которое Мариетта и Адрианна получили от Елены, и тон их был гораздо более подавленным.
Антонио, который не мог представить себе вечера без какого-нибудь развлечения, часто пытался уговорить Мариетту сопровождать его на вечеринки.
— Не оставайся здесь одна, — уговаривал он, когда со времени отъезда Доменико прошел уже месяц. — Только раз выйди в свет и развлекись.
Она улыбнулась.
— Я не совсем одна в этом дворце. Я рано лягу в постель с книгой.
— Как это скучно, — поддразнивал он, его глаза искрились. — Я думал, ты скажешь «с любовником».
Она посмеялась над его шуткой.
— Ты бы лучше отправлялся сам.
— Ты упустишь замечательную возможность, если не пойдешь. Наша компания идет в казино.
Ей было бы довольно легко скрыть свою фигуру короткой атласной пелериной, но компания, с которой он общался, часто бывала несколько буйной, и это не нравилось ей.
Антонио ушел к друзьям, как договаривались. В казино они поболтали за бутылкой или двумя вина, а затем разделились, отправляясь по своему выбору к игровым столам для бассетты, или зекинетты, или какой-либо еще азартной игры. Антонио за столом с высокими ставками постоянно выигрывал у игрока, сидящего напротив. Как он понял через некоторое время, это был Филиппо Селано. Хотя оба были в масках и соблюдали правило полного молчания за столами, он догадался, что каким-то образом враг его тоже узнал, поэтому игра была такой яростной.
Намеренно Антонио делал ставки еще выше и по-прежнему выигрывал. Люди начали собираться вокруг, чтобы посмотреть на этот феноменальный успех, и он мог сказать по раздражительности своего соперника, что печально известный характер Селано стремительно накалялся. С финансовой точки зрения для Филиппо не имело особого значения, что он уже потерял целое состояние, но проигрыш именно Торриси был оскорбительным, и он не мог вынести это. Нанесенный ему ущерб мог положить начало очередному противоборству с членами семьи Торриси, но он не предвидел такого мелкого конфликта или не знал, что это может воспламенить его так же сильно, как удар по лицу.
Антонио выиграл еще раз. Его глаза ликующе танцевали в прорезях для глаз его маски, когда он читал злую ярость во взгляде через стол. Теперь даже зрители догадались, кто они были, и прошел слух, что Торриси и Селано мерились силой за картами. Другие столы опустели, когда толпа окружила двух врагов.
Когда последний из золотых дукатов Селано перешел через стол к Антонио, он сгреб деньги в одну из кожаных сумок, предоставляемых заведением, затем поднялся, поклонился своему оппоненту и с жестом презрения бросил одну золотую монету в сторону Селано.
С ревом Филиппо Селано вскочил на ноги, сбив на пол стул, и вышел широкими шагами из казино. Антонио остался победителем на поле боя. Люди аплодировали, друзья хлопали его по спине. Победоносно размахивая сумкой с золотом, Антонио ушел, обвив рукой талию куртизанки.
Позже той ночью, когда куртизанка проснулась и лениво, как кошка, потянулась, она увидела, что он стоит у своей кровати, одетый и готовый уйти. Он открыл кожаную сумку с выигрышем и высыпал все монеты вокруг того места, где она лежала, создавая постель из золота. Девица с горящими жадным восторгом глазами села и стала прикладывать пригоршни блестящих монет к своим голым грудям.
Смеясь, он вышел из ее апартаментов и отправился домой. Было темно, не один раз крысы перебегали ему дорогу. Он не боялся нападения грабителей. Мелкие преступления скорее совершались в толпе. В высших слоях общества вместо этого использовались взятки, мошенничество и предательство.
Последняя улица вывела его на площадь, где он без предупреждения был ослеплен пылающими факелами и услышал безошибочный свист вынимаемых рапир. Когда его рука метнулась, чтобы достать рапиру, и его зрение прояснилось, он понял по росту и широким плечам замаскированного человека впереди группы, что это Филиппо Селано.