Посильнее, чем Джованне.
За окном сердитый ливень.
Град стучит и ветер стонет,
Две сестрички газы гонят,
Соревнуясь, кто сильнее.
Говорит Лизетта: «Скука!
Дождь по окнам так и садит.
Может, в клавесин нагадить?
Или дядюшке в шарманку?»
«Нет, — Джованна отвечает, —
Этот номер им не страшен.
Лучше гувернантку нашу
Мы немножко испугаем».
Пододвинувшись поближе,
Две сестрички зашептались,
А потом расхохотались,
И быстрей взялись за дело.
В зале был чугунный рыцарь
Современник Белой розы.
Цвета старого навоза,
И к нему подходят сестры.
Между ног статуи древней
Привязали две сестрички
Баклажан и два яичка,
И верёвку для сигнала.
Сделав это, две шалуньи
Вновь уселись на диване,
И синхронно заорали:
«Фрау Магда — умираем!»
Залетает фрау Магда,
Гувернантка из Шпандау,
С боевым призывом: «Раух!»
За верёвку задевает.
В тот же миг чугунный рыцарь
Как злодей с киноэкрана.
На две трети баклажана
Фрау Магде въехал в цезарь.
Ей с испугу показалось,
Что воскрес партайгеноссе.
Фрау брызнула поносом
И сознанье потеряла.
Долго ей потом в больнице
Зад чинил хирург Фаллопий,
Синенький убрал из попы,
И зашил разрывы кожи.
А тем временем сестрички
Прибежали на конюшню,
Там сидел их корень лучший,
Одноногий Альтобелли.
«Слушай, глупый Альтобелли, —
Говорит ему Джованна, —
Быстро отправляйся в ванну,
И просунь приблуду в щёлку».
«Не волнуйся и не бойся,
Там сидит моя Лизетта,
Тебя любит безответно,
Но стесняется ужасно».
На одной ноге, как Джонсон,
К ванной прыгал Альтобелли,
Примостился возле щели,
И стал ждать ответной ласки.
Тут Лизетта его вишне,
С придыханием и стоном,
Прислонила скорпиона
И немного придавила.
На рычанье Альтобелли
Весь почти приход собрался,
Он, как кенгуру, мотался
По подворью вместе с дверью.
И отёк держался долго,
Только через две недели
Ему с «перца» сняли двери,
И горячим покормили.
А весёлые сестрички
Сделали настой женьшеня,
Бросили туда варенья
И две конские таблетки.
С этим дьявольским коктейлем
Подошли они к постели
С паралитиком Тарделли —
Инвалидом ускоренья.
Дед захрюкал как кабанчик,
Когда хитрая Джованна
Развернула ветерана,
А Лизетта жала клизму.
После клизмы с препаратом
Дед Тарделли крикнул: «Смирно!
Лучше раздевайтесь мирно»
И забегал по кровати.
Тут сестрицы стали плакать,
И кричать, что пошутили,
Но старик от страсти в мыле
Стал синхронно их дубасить.
На восьмые сутки акта
От стыда и потрясенья,
От неистового тренья
Дуба врезала Джованна.
А на следующей неделе.
Подошёл черёд Лизетте,
Ранить щеки при миньете
И воткнуть от зараженья.
За проявленную храбрость,
Ветерану дали «вышку»,
Жаль, что сёстры-шалунишки
До расстрела не дожили.
Новелла III — ХВАСТУН БИЛЬБОКЕ
Вряд ли помнят молодые,
Что в одном из замков Пизы
Жил да был синьор Бильбоке,
Дуэлянт и проститутка.
Жил синьор по-холостяцки,
При деньгах, в авторитете,
Содержал прислугу в доме,
Псарню, ферму и слонятник.
В нём один изъян имелся —
Был хвастун он невозможный.
Был лгунишка-болтунишка,
И обманщик уникальный.
Если, скажем, он к примеру
Появлялся на банкете,
Сразу собирал ползала,
Важно попу оттопырив.
«Я имею сообщенье,
Что вчера одним ударом
На бульваре Капуцинов
Я убил акромегала».
«Для любителей животных
Сделал я одно открытие —
Оказалось, что колибри —
Это вовсе не кольраби».
«Не рассказывайте сказок,
Будто римский папа — евнух,
Я видал их с римской мамой
Под верблюжьим одеялом».
«А катаясь на гондоле,
Я в воде увидел рыбу,