Глава 11
Игорь Федорченков скрупулезно осмотрел комнату: вроде бы все вещи собраны. Присев на свой чемодан, так сказать "на дорожку", он стал терпеливо ждать, когда его позовут. Сегодня ему повезло ехать в аэропорт большой компанией. Значит, по дороге никаких неожиданностей не предвидится. Но на душе все равно скребли кошки. В который раз он корил себя и свою жадность за необдуманный поступок. Даже деньги, которые он успел положить в швейцарский банк на свое имя, душу не грели. По своей сути, он был человек неглупый и прекрасно понимал, что сорвал очень крупную сделку. А тот, перед которым он не сдержал слова, человек совсем не простой, скорее всего будет мстить. Да, зря он послушался эту девку. Как она смогла его так легко сбить с толку? Забрала камень и сразу потеряла к нему весь интерес. С другой стороны, она ведь поступила честно. Денежки – вот они. И он жив. А тот, другой, вполне мог бы и не заплатить. Что ему Федорченков? Ну подумаешь, пару раз совершили сделку. Рубины, кстати, были некрупными. Игорь выручил за них какие-то жалкие гроши. А вот алмаз – совсем другое дело. Нет. Он правильно сделал, что продал этот проклятый камень. А кому? Это уже не важно. Кто первый пришел, заплатил, того и товар. Рынок есть рынок. Ничего личного. Жалко, что теперь надо будет проситься в другую страну. А ведь в Италии ему так хорошо. Солнце, море, фрукты и морепродукты, которых в Союзе днем с огнем не достанешь. Но, к сожалению, некоторое время ездить сюда ему небезопасно. Надо будет попросить маман, чтобы она похлопотала и его перевели в другой отдел. Что бы такое придумать? Она ведь не поймет, почему он больше не рвется в Италию.
Автобус с советской делегацией проследовал в аэропорт в сопровождении полицейской машины. Таможню прошли без замечаний, багаж не подлежал досмотру. Кейс с валютой, надежно спрятанной за подкладкой и между деловыми документами, тоже не вызвал интереса у служащих аэропорта. До посадки в самолет оставалось меньше двух часов. Игорь решил перед полетом зайти в мужскую комнату по своей надобности. Прихватив кейс, он спокойно открыл дверь с характерной табличкой и сразу же попытался выскочить обратно. Но не тут-то было, его очень грубо толкнули обратно. Перед ним стояли три крепких молодых человека, одного из которых он прекрасно знал, и которого видеть совсем не хотел.
–Добрый день, Игор! К моему глубокому сожалению, мы с тобой так и не встретились. А ведь я ради этой встречи прилетел из Америки. Совсем недешевый перелет, знаешь? Мне помнится, что ты должен был привезти для меня одну занятную вещицу. Ты мне даже сообщил, что она лежит у тебя в кармане. И где же она? Ты решил увезти ее обратно в Союз? Зачем? Что ты там будешь с ней делать?
– Извини, Стэн! У меня ее уже нет. Меня обманули. Обокрали. Прости! Я не виноват!
– Вот как? И кто же этот злодей? Кто обидел тебя? Где это произошло? Уж не вчера ли, ты сам отдал мою вещь прекрасной незнакомке в карнавальном костюме?
На Федорченкова было жалко смотреть, жидкие волосенки на голове мгновенно взмокли, по лицу текли слезы вперемежку с потными потоками, он даже не пытался вытереться:
– Понимаешь, они затолкали меня в самолет и увезли в Амстердам к ювелиру. Отобрали мой камень. Обещали убить. Я ничего не смог сделать.
–Кто это – они? И к какому ювелиру? Как его зовут? Адрес знаешь?
– Какая-то женщина и трое мужчин. Ювелира зовут Тим де Фриз, так было написано на табличке на его двери. Он живет в пригороде Амстердама. Больше я ничего не знаю. они меня привезли обратно и высадили у аэропорта. Клянусь, против моей воли. Стэн, я правда вез камень для тебя!
Стэн Рипли кивнул головой своим спутникам. Сняв пиджаки, они, со знанием дела приступили к изучению анатомии Игоря. Он не мог защищаться и только молил, чтобы его пощадили. Когда Федорченков затих, скорчившись в луже крови, "Лис" остановил бойню и приказал вскрыть кейс. Высыпав все бумаги на пол, нисколько не заботясь об их сохранности, громилы распотрошив обивку, вытащили пачки долларов.
–Ты продешевил, Игор! Я мог бы заплатить больше, но теперь заберу и эти деньги. Возмещение морального ущерба, так сказать. И еще, в следующий раз, где бы и когда бы я тебя не встретил, я тебя грохну, если ты сейчас выживешь.