Она открыла глаза и всмотрелась в ожерелье, лежащее перед ней на ткани. По всей видимости, украшение было то самое, хотя стопроцентной уверенности на этот счет быть, конечно, и не могло. Некоторые детали оправы Андреа помнила весьма смутно.
Она подняла тяжелое ожерелье и растянула его на пальцах. Интуитивно она чувствовала, что держит бесценную вещь. Андреа готова была поклясться, что это ожерелье дожа. Но только чутья было мало. Не зря ей об этом так часто твердил синьор Фарнезе. Любое предположение требует подтверждения. Ей необходимо удостовериться, что цепь из великолепных самоцветов и в самом деле давно утраченное ожерелье дожа. Ошибка обойдется ей слишком дорого.
В контракте Андреа было оговорено, что в случае необходимости она имеет право в интересах своего исследования предпринять поездку. Ей придется слетать в Пуэрто-Рико и получить консультацию в ближайшей крупной библиотеке при университете Сан-Хуана. Там она сможет проверить свои догадки.
Андреа вынула из своего кейса карандаш с блокнотом и начала аккуратно и тщательно перерисовывать ожерелье. В записях оно фигурировало как «ожерелье семнадцатого века неизвестного происхождения». То ли тот, кто его продал, не знал, с чем имеет дело, то ли Нэвилл не понимал, что покупает. Пока Андреа делала набросок, крепла ее уверенность, что оба они ни капли не сомневались, что перед ними ожерелье Леонардо Доны, украденное из дворца более восьмидесяти лет назад и, казалось, бесследно утерянное.
Когда Андреа выходила из банка, ее сердце готово было выскочить из груди. Если это действительно ожерелье дожа, то находка просто невероятная и обнаружена ею, Андреа. Переходя от одного коллекционера к другому, оно осело здесь, на Сент-Майкле, откуда наконец вернется к своему законному владельцу, городу Венеции, и его возвращение поможет ей восстановить свою репутацию. Андреа взобралась на сиденье компактной машины и помчалась на полной скорости к виднеющимся вдалеке горам, уговаривая себя успокоиться. Может быть, она и ошиблась.
Нет, ошибки быть не могло. Она нашла ожерелье Доны!
Когда петляющий серпантин и жуткие обрывающиеся склоны остались позади, а впереди показался поворот на узкую, обрамленную деревьями дорогу к Дрого-Мэнор, эйфория постепенно исчезла. На сей раз виной этому была не смена декораций. Ее отрезвило столкновение с действительностью.
Андреа оценивала это ожерелье в миллион долларов, и эта цифра во много раз превосходила стоимость любой другой из уже описанных драгоценностей, даже бриллиант оставался далеко позади. Это была настоящая жемчужина коллекции Нэвилла. Вот только Нэвиллам она не принадлежала. Это сокровище не принесет ничего этим людям, только ославит их как скупщиков краденого.
Дорога становилась все уже и уже, пока совсем не поглотила ее, а Андреа все пыталась распутать клубок бешено мечущихся в голове мыслей. Она обнаружила нечто большее, чем просто ожерелье, это еще и бомба, которая может разорваться в любой момент, как только семейство окажется в курсе. Андреа прекрасно представляла себе, что на данный момент эти драгоценности — единственное, что осталось от состояния Нэвилла. Если самое ценное, что есть в коллекции, краденое, то и драгоценности Каппелло тоже неизбежно всплывут, и, когда этот бочонок с порохом рванет, надежда Нэвиллов раздробится и рассеется на тысячи бесполезных осколков.
Андреа развернула машину, практически перегородив узкую дорогу, и остановилась, чтобы дать себе время подумать и решить, как действовать дальше. Одно было ясно. Семейству о своих подозрениях она говорить не станет. Права она или нет, но испытать на себе их ярость до того, как работа будет завершена, она не хочет. А потом она расскажет им все, но только в присутствии семейного адвоката. Зная этих троих из Дрого-Мэнор, как их знала она, нетрудно было представить, что кому-то придется постоять за нее, когда настанет время объявить, что особой ценности коллекция не представляет. Насколько оправданны ее сомнения, может быть, она что-то упустила? Она боится? Страстное желание Дориан спасти себя, Рейчел — восстановить Дрого-Мэнор, а Зака — сохранить лицо помогло ей осознать, что она действительно боится. Боится, что они не позволят ей вернуть ожерелье.