Ввиду всего этого отношения между стареющей Византией и юной, полной жизни Венецией оказались непростыми. Усложняла ситуацию необходимость поддерживать тесные контакты с Западной Римской империей и, когда это было необходимо или выгодно, с арабами, норманнами и другими латинянами, в те времена наперебой стремившихмися захватить в Средиземном море влияние, торговлю или земли. С 1147-го по 1149-й, воодушевленные последней «золотой буллой», венецианцы присоединились к Византии, которая осадила Сицилию норманнов, захвативших Корфу. Победу союзники в конце концов одержали, но за время долгой осады между ними начались ссоры и даже вооруженные столкновения. Хуже всего был случай, когда группа венецианцев — возможно, не без влияния алкоголя, но уж точно преисполнившись презрения к грекам, — захватила флагманский корабль императора Мануила Комнина. К неописуемой ярости наблюдавших греков, они вывесили расшитый золотом императорский полог, расстелили пурпурные императорские ковры и объявили императором некоего человека, которого хронист Никита Хониат назвал «проклятым чернокожим эфиопом» (намек на смуглую кожу Мануила). По словам Никиты, первой мыслью императора было примерно наказать этих «варваров», но он отбросил гордость во имя сохранения альянса. И все-таки «затаил гнев в своем сердце, как тлеющие угли под слоем пепла». Венеция же пошла еще дальше и в 1134 году вызвала недовольство Византии, подписав соглашение с королем Сицилии и императором Западной Римской империи Фридрихом Барбароссой. Сицилийское соглашение обновили в 1173-м, но еще в 1167-м Венеция основала Ломбардскую лигу, объединив города северной Италии против Фридриха. Наконец, в 1171-м из «тлеющих углей» разгорелся пожар, когда Мануил неожиданно приказал арестовать всех венецианцев на территории своей империи — после того как венецианцы в Константинополе буквально вдребезги разнесли квартал, недавно переданный их соперникам генуэзцам. Дож Витале Микиеле II предпринял поход против империи и добрался до самого Хиоса, но болезни, распространившиеся среди моряков, и выжидательная тактика византийцев вынудили его отступить. По возвращении дожа заколол разъяренный горожанин в калле дел-ле Рассе, когда правитель шел из своего дворца к монастырю Сан-Дзаккариа.
Представители знати хоть и не стремились ускорить смерть Микиеле, но все же находили, что он слишком мало с ними советуется, и воспользовались его неожиданной смертью, чтобы внести изменения в конституцию — так начался долгий процесс постепенного ограничения полномочий дожей. Себастьяно Циани, первый дож, избранный уже по новым правилам, сделал немало для восстановления богатств Венеции благодаря своему умению заключать выгодные соглашения — в основном с Сицилией… ну и с Фридрихом Барбароссой тоже. Это помогло убедить Мануила Комнина в том, что неразумно продолжать обижать людей, у которых есть такие опасные друзья, и большинство венецианцев, взятых под стражу в 1171 году, наконец получили свободу в 1179-м. А еще более решительно независимый статус Венеции был подтвержден в 1177-м, когда именно здесь состоялась церемония, во время которой папа Александр III и Фридрих Барбаросса примирились после продолжительных распрей.
Признав духовную и мирскую власть папы в Лидо в присутствии трех кардиналов и будучи возвращенным в лоно Святой Церкви после семнадцати лет отлучения, Фридрих в сопровождении дожа с невероятной пышностью и блеском проследовал в базилику Сан-Марко. Здесь Александр, восседая на троне, ожидал возвращения блудного сына (позже, с намеком на эту самую притчу, папа послал монарху тучного тельца). Архиепископы и каноники подвели императора пред светлы очи, он отбросил свою красную мантию, пал ниц и поцеловал ноги и колени понтифика в знак почтения и полного подчинения.