– Не важно, – бурчу я, сбрасываю разговор. Черт, что я творю?
Глава 10
Венера
«Близнецам» день обещает быть насыщенным. Смело смотрите вперед. Ничего не бойтесь и все у вас получится. Любое дело будет вам по плечу. А мелкие житейские проблемы не смогут испортить прекрасно начавшийся день. Вечером вас ожидает сюрприз. Так что расслабьтесь и получайте удовольствие. Всегда ваша, Вангелия Светлая.
Гороскопы, как и прогнозы погоды, надо запретить законодательно.
Я бреду по улице, едва переставляя ноги в сапожках, которые купила, явно лишившись разума. Под ногами лед, больше похожий на стекло. Хотя коллеги проклятой радийной шарлатанки, сообщающие нам о погоде, сегодня утром обещали жителям нашего прекрасного города все что угодно, кроме адского гололеда, мерзкой колкой мороси с неба и ветра сносящего с ног. Ну, в принципе, этот чудесный день удивить иначе уже ничем меня не мог.
В одной руке у меня коробка с тортом, совсем даже не эклерным трехшоколадным, а купленным в супермаркете, с подозрительным сроком годности. В другой – букет чахлых гвоздик, которые бабуля ненавидит самозабвенно и многолетне. Считает их кладбищенскими и издевательскими, прости господи.
Ноги разъезжаются в разные стороны, как раз когда до встречи с моей незавидной судьбиной остается метров пятьсот. Взмахнув руками, я валюсь кулем на обледеневший асфальт. Коробка с мерзким масляным тортом, украшенным грибочками и ежиками из «картошки» выскальзывает из моей ослабшей длани и по красивой траектории улетает куда-то в придорожные кусты. Победитель по жизни – Венера Карловна Шац. Безрукая, как ее изваянная из мрамора тезка. Лежу на тротуаре, на груди помятые гвоздики в количестве четырех штук. Пятая явно там же, где и коробка с десертом. Так оно может и к лучшему? Может даже меня пожалеют убогую? И вообще, может просто отобрать у уличной собаки коробку со «Сказкой», позорно отползти в сторону моей пустой квартиры, насквозь пропахшей наглым нахальным мерзавцем, закрыться в ванной и сожрать в одиночку тяжелый бисквит с кремом? Только я ведь знаю, что получится из моей попытки взбунтоваться. И это, поверьте, гораздо страшнее, чем явиться на прием к моей бабуле без обещанного торта и цветов.
– Это всего на пару часов. Всего-то пфф. Раньше я с ними жила. Хуже то уже не будет день сегодняшний. А бабуля поворчит и достанет свой торт из холодильника. Как и всегда, собственно. Давай, Венера, выполни свой дочерний долг. А потом… – бухчу я, поднимаясь на ноги. Еще одну гвоздику, переломленную в стебле выкидываю. Ну а что, три цветка. Вполне себе букет.
Так что потом то? Что? Снова чертова квартира, в которой не живут даже пауки, чашки непромытые и пустая кровать? Может зря я не помирилась с Вазгеном? Может, надо было его простить? Сейчас бы мы шли вдвоем в гости, сообщать о помолвке. И все бы были счастливы. Все… Кроме…
Толкаю знакомую дверь. Открыто, меня ждут. Воздух пахнет табаком, домом и скорой грозой. Снимаю обувь, ставлю на полочку, по размеру, по цвету, и по дурацкому заведенному порядку. Цепляю взглядом шикарные штиблеты, блестящие лаком в полумраке прихожей. Они, кстати, без всякой логики торжественно поставлены на самый верх обувного пьедестала. Бабуля как выдержала такое извращение? Интересно, дед или папа начали под старость лет франтить? Глупо хихикнув иду к месту казни, то есть, прости господи, в столовую из которой…
Твою мать, я что домом ошиблась? Из столовой несется смех, и довольный голос Розы Хаймовны Шац, зычно глушащий все звуки вокруг.
– А это наша Венька на горшке. Ой, вот тут она арбуза в саду переела, так с ней случилась диарэя. Я ее так и везла домой в машине на горшке.
О, черт. Черт, черт, черт. Неужели Вазген все таки явился, чтобы у меня не было шансов ему отказать? Подонок чертов. Жаль, что проклятый торт сейчас доедают наверняка уличные Полканы. Точнее Вазгенке повезло, я бы затолкала ему эту глиняную лепешку. Во все щели. А ботинки значит… Хм. Иду в прихожую, предварительно заглянув в дедову мастерскую. Под старость лет старика потянуло на трудовые свершения, и он начал ваять мебеля «под стринну». Правда все его, хм… изделия выходят кривыми и непригодными к использованию. Но дедуля не унывает. Так, монтажная пена. Пойдет. Самое оно. Сделав черное дело иду на звуки радости и счастья. На лице моем змеится улыбка. Я предвкушаю.
– А вот тут… О Венера, детка, мы заждались уже, что же ты не предупредила, что пригласила к нам своего друга, – многозначительно округляет глаза бабуля. Встретив меня у двери, поэтому я не вижу, кто сидит сегодня по правую сторону от бабулиного места, самого крутого в иерархии моей семьи. Этого права удостаиваются только самые важные гости. Ну, или не провинившийся дед, но это большая редкость.