Я знал, что это за место. Я знал, из какого рода сумасшедших, сморщенных ведьм должна быть эта Тюхе.
Я взял себя в руки, затем поднял кулак и решительно постучал.
– Есть ли возможность назначить встречу?
– Ты хочешь видеть ее сейчас?
– Если у нее никого нет…
– Да вроде свободна. Последний посетитель ушел некоторое время назад…
Я сглотнул. Затем я вошел, чтоб встретиться с женщиной-астрологом.
XIV
Я испытываю трепет перед подобными местами.
Я приготовился увидеть немытого вавилонянина, бормочущего тарабарщину. К моему облегчению, заполненная дымом комната для предсказаний должно быть находилась в другой части дома; вместо этого опрятный мальчик-раб привел меня в волнующе красивый приемный зал. Там был блестящий черно-белый мозаичный пол. Стены, выше деревянных панелей с простым узором, были окрашены в черный цвет; сами панели отделялись одна от другой стилизованными канделябрами и были украшены маленькими золотыми медальонами – завитки раковин и цветочные букеты. В зале стояли два стула с высокими спинками, какими пользуются женщины, они стояли по сторонам низкого белого мраморного стола, который весил, должно быть, не меньше полутонны. На одной стороне стола стояла астролябия (скорее всего нарочно, я так думаю), на другой лежали развернутые свитки с записями положений планет. Напротив двери находился ряд полок, на которых стояла целая коллекция старинных греческих ваз, при виде которых у аукционистов, что я знал, потекут слюнки – все в превосходном состоянии, все большого размера, все с рисунком в древнем геометрическом стиле; повторяющиеся ряды завитков, кружков и стилизованных антилоп – должно быть специально подобраны собирателем с отменным вкусом. Старинные вещи произвели на меня большее впечатление, чем обстановка. Кроме легкого аромата женских духов, словно комнату недавно покинули, не было никаких запахов ладана или наркотиков, чтоб усыпить внимание неосторожного посетителя. Никаких позвякивающих колокольчиков. Никакой тихой пьянящей музыки. Никаких карликов, выпрыгивающих из замаскированных шкафов…
– Добро пожаловать. Чем могу тебе помочь?
Женщина, что скользнула, раздвинув занавеси на двери, была опрятна, спокойна и обладала приятным голосом воспитанного человека. Ее латинское произношение была гораздо лучше моего.
Выглядела она на шестьдесят. Ее прямое темное платье висело на двух серебряных с чернью плечевых заколках, поэтому ее руки были обнажены, хотя и спрятаны в складках одеяния. Ее волосы были скорее тонкими, по большей частью темными, но с широкими серебряными прядями. В ее лице не было ничего профессионально мистического, за исключением слегка прикрытых тяжелыми веками глаз. Глаза не имели никакого особого цвета. Это было обычное лицо женщины, занимающейся бизнесом, в мужском мире Рима: дружелюбное, но таящее в глубине непреклонную твердость, и с едва заметным, как след улитки, оттенком личной горечи.
– Ты астролог?
Ее губы плотно сжались, как если бы она не одобряла меня.
– Я Тюхе.
– Греческое имя Фортуны79 – прелестно!
– Это звучит оскорбительно.
– У меня есть немало менее красивых имен для людей, что тщетно дарят надежды тем, кто в отчаянии.
– Тогда я должна помнить, – ответила Тюхе, – что не стоит пробуждать твои имена.
Я ожидал, что найду себя предметом внимательного изучения.
– Я вижу, что ты не клиент, – прокомментировала она, хотя я ничего не сказал. Конечно, она притворялась, что будто читает мысли, что было частью ее профессиональных уловок.
– Меня зовут Фалько.
– Мне нет надобности знать твое имя.
– Избавь меня от пустой болтовни. Мистический треп вызывает у меня зубовный скрежет.
– О! Я вижу! – Ее лицо смягчилось, как если бы она жалела меня. – Здешняя обстановка разочаровала тебя. Ты ожидал, что будешь напуган до смерти. Полагал, что увидишь кудахчущую старую ведьму, кидающую сушеные потроха в ярко-зеленый огонь? Я перестала творить заклинания. Дым вреден для росписей. Лучше скажи мне, когда ты родился?
– Зачем?
– Все, кто заходят по иным делам, ожидают получить бесплатное пророчество.
– Я не ожидаю! Март, если хочешь знать.
– Рыбы или Овен?
– Никогда не был точно уверен. Пусть будет "на грани".
– А следовало бы!
– Я был прав; ты действительно относишься неодобрительно ко мне, – проворчал я.
– А большинство людей? Твои глаза видели слишком многое, о чем ты не можешь рассказать в кругу друзей.
– Мои ноги топтали слишком много неровных мостовых по следу слишком многих хватких девушек, кто потворствовал смерти! Ее имя – Северина, между прочим.
– Я это знаю, – сказала Тюхе спокойно.
– О!
– Северина была моим клиентом, – пояснила астролог, с легким укором. – Мне были нужны ее имя и адрес, чтоб отправить счет.
Тут я действительно удивился.
– Что удержало руку с серебряными денариями? Я считал, что в вашей профессии в ходу только оплата наличными.
– Конечно, нет! Я никогда не беру в руки деньги. У меня есть три отличных компетентных бухгалтера, которые занимаются моими финансовыми вопросами.
Она, выходило так, была гадалкой, что проделала долгий путь от сообщения полуправды подружкам пастухов в жарких полотняных палатках. Тюхе обслуживала торгашей в позолоченных паланкинах; держу пари, у нее и расценки были соответствующие.
– Чего ты хочешь, Фалько?
– Предсказатель должен знать! Чего хотела Северина Зотика?
Женщина посмотрела на меня долгим взглядом, который должен был вызвать мурашки по спине. Ей это удалось. Но моя профессия так же основывалась во многом ни блефе, как и ее собственная.
– Ее интересовали гороскопы?
Она молча кивнула.
– Мне нужно знать, что ты ей сказала.
– Профессиональная тайна!
– Разумеется, я заплачу по обычным расценкам…
– Информация не продается.
– Всё продается! Скажи мне, чье будущее она хотела знать?
– Я не могу этого говорить.
– Ладно. Тогда, позволь, я сам это скажу тебе! Ее рассказ был таким: она собирается замуж, и хочет быть уверена в своих перспективах на будущее. Один гороскоп был ее собственный; что позволяет считать, что он был благоприятным. А второй был…
– Ее будущего мужа.
Тюхе криво улыбнулась, как если бы предполагала, что эта информация обязательно будет понята неверно: некоторые люди считают, что обладание чужим гороскопом дает некую власть над его душой.
XV
Первый положительный намек на мотивы Северины; я чувствовал как мои пальцы ног закололо, а пятки пытаются вдавиться в прочный мозаичный пол. Грубый ворс моей поношенной шерстяной туники стал колоть между лопаток. В эту изысканно-цивилизованную комнату, с ее строгим обитателем, прокрался ужас.
Прежде, чем я смог ответить, астролог взяла инициативу в свои руки:
– Я полагаю, ты не суеверен?
– Суть в том, – воскликнул я, – считает ли сама Северина, что обладание гороскопом дает ей власть над женихом!
Рим благосклонно относится к тому, кто проявляет пристальный интерес к собственной судьбе. Но интересоваться чужой – считается признаком дурных намерений. И действительно, в политике получить гороскоп соперника считается очень враждебным актом.
– Будущий он муж или нет, Северина серьезно нарушила запрет на вторжение в личную жизнь. Тюхе, ты можешь оказаться в обвинительном акте, как соучастник в расследовании неестественной смерти. Если вольноотпущенник умрет, то я буду готов указать на тебя, как на лицо, давшее повод убийце, или даже прямого соучастника. Что ты ей сказала?