— Я о такую бл*дь больше не имею желания марать руки. Интерес пропал. Пусть тебя хоть весь зал оттрахает. Для меня главное, чтобы ты держалась подальше от моей сестры, которая искренне верит в твою невинность. Сегодняшний вечер ты запомнишь надолго.
Заиграла мелодия моего следующего танца. Обреченность заставила мои поникшие плечи сбросить платок. Он соскользнул каким — то тяжелым облаком, будто вбирая весь груз с души. Растоптана. Нет сил с ним бороться. Не хочу подставлять Розу, не хватало ещё, чтобы Арам ей устроил разборку перед свадьбой, выясняя, почему та скрывала истинное лицо подруги. Всё. Я выполню всё так, как того хочет Феликс.
— Вперед, моя прелесть! — шутливое приглашение заставило меня содрогнуться от омерзения.
Я потянула дверь на себя и вошла в зал. Гул, смех, сигаретный дым и запах мужского парфюма, смешанный с алкогольными парами. Что может быть отвратительнее? Наверное, только общество Феликса.
Под откровенно непристойные взгляды и выкрики мужчин я поплыла по залу, сдерживая слезы и ненависть к себе. Единственный стол, к которому я не приближалась — стол, за которым сидел Арам. Вопль отчаяния застрял в горле, норовя вырваться при каждом мимолетном касании мужских пальцев. Сколько их было? Десятки, сотни… Мне казалось, им нет конца. Пусть я срывалась с места каждый раз, едва они успевали обжечь мою кожу, всё равно чувствовала себя так, будто практически все присутствующие овладевают мной. Большая часть купюр падала на мраморный пол. Я никогда в жизни не брала чаевые. Для меня существовала определенная черта в любом зале, за которую я не заступала, чтобы быть подальше от гостей. Мне моё достоинство дороже, чем эти бумажки. Гонорара было вполне достаточно, чтобы окупить мой труд.
Сегодня же я сгораю от унижения, перечеркнув свои принципы. Во что превращается моя жизнь? Один человек исключительно ради своей забавы решил поиграть с моей честью…
Феликса изначально в зале не было. Он зашел после третьего моего танца. На весь вечер было запланировано семь выходов с перерывами по 20–30 минут. Сама мысль о том, что большая часть моих мучений впереди, ввергала в неописуемое состояние.
Раз за разом я выходила из зала подавленная. Было всё сложнее и сложнее отбиваться от этих рук, принадлежавших пьяным похотливым самцам. Сколько же непристойностей я услышала в свой адрес. И предложение подарить мне лучшие минуты в жизни, и осчастливить прямо посредине зала на полу…и поехать в ближайший отель… Они все животные. В своей жизни я не слышала столько мерзостей. Феликс был прав — сегодняшний вечер я запомню навсегда. Если смогу пережить этот плевок в душу и не умру прямо здесь под тяжестью беззвучной пощечины.
Предпоследний выход отобрал у меня оставшиеся силы. Я не могла больше сдерживаться и, выйдя за дверь, ударила по стене кулаком.
— Ненавижу! Ненавижу! — выкрикивала я сквозь стиснутые зубы.
Услышав женские голоса, я повернула голову и увидела делегацию, возглавляемую администратором ресторана. За ней шли…кто это был? Прокурор, полицейский, медсестра и…Мерелин Монро? Не сошла ли я с ума, часом?
Только когда они все поравнялись со мной, я поняла, что это девушки. Не просто девушки. Стриптизерши. Какое — то время я находилась в ступоре. В это сложно поверить, но вживую я стриптиз и стриптизерш никогда не видела. Вернул меня в реальность ехидный взгляд администратора, брошенный в зону пояса. Я рефлекторно проследила за ним и непонимающе уставилась на торчащие купюры. До этого все их я вытаскивала и брезгливо сбрасывала на пол, а в этот раз совсем забыла про них. Я подняла голову и вновь встретилась с её глазами. Она шла, на ходу обсматривая меня с ног до головы. «Перед деньгами все принципы пали?», говорил её взор.
Я вздрогнула, услышав первые нотки знакомой песни из фильмов, под которую обычно танцевали стриптиз. Затем последовал оглушительный свист и гул в зале. Всё же…какие примитивные животные все эти мужчины. Единственное, что меня утешало, — это Арам. Какой славный парень. Я несколько раз мимоходом кидала на него взгляды. Ноль внимания. Ему неинтересно было всё происходящее. Он лишь поддерживает веселье друзей, не более того. Мои унижения хотя бы какой — то положительный результат имеют. Теперь я спокойна за жизнь Розы.
Роза… Я завыла при мысли о ней, не стесняясь, что меня может кто — то заметить или услышать. Проход в туалет лежал через другую дверь, сюда бы гости не пошли. Я стояла и упивалась своим новым положением. Опустилась ниже некуда. Это дно. А все из — за собственной глупости, опрометчивости. Не стоило играться с таким человеком. Не стоило заводить дружбу, зная, что могу обжечься…
Стрелка дизайнерских часов, висевших на стене, перевалила за полночь. Стриптиз шел уже минут двадцать, распаленные мужчины уже совсем не сдерживали себя, выкрикивая такие пошлости, что у нормально человека уши свернулись бы в трубочку. Но я уже не реагировала. Мне даже не хотелось идти в служебное помещение, чтобы дать ногам отдохнуть. Я стояла и смотрела в одну точку, четко осознавая, что это крах. Я снова покрываюсь панцирем, теряю всё светлое, что во мне появилось за время общения с Розой. Пустота внутри давила на сердце, бившееся с огромной скоростью на протяжении последних часов.
Что — то промелькнуло перед глазами. Я сфокусировала зрение и с удивлением поняла, что девушки уже закончили выступление. Теперь они шли по коридору, виляя оголенными ягодицами, смеясь и что — то обсуждая. Ни на одной из них не было ничего, кроме обуви. И я после них должна быть среди мужчин, которым уровень гормонов подняли до небес?..
Хотя, какая разница? Одним унижением больше, одним меньше — всё равно. Я следила глазами за девушками до того момента, пока они не скрылись за углом. Завидовала каждой из них, потому что у меня нет такой раскрепощённости. Не знаю, что правильнее — её присутствие или отсутствие. Я ведь умудрилась столько лет танцевать, оставаясь инкогнито. Но не смогла не запачкать своё имя. Вот так…
Опять моя мелодия… Я нехотя оторвалась от стены и взяла подсвечник, за считанные мгновения зажигая все свечи, затем водрузила его на голову. Больше не буду подходить к столам. Плевать на всё. Поскорее закончить и уйти…
Ступив в зал, я решила представить себе что — то приятное, чтобы не видеть лиц присутствующих. Забуду о том, кто передо мной и отдамся любимому ритму… А потом уеду домой и буду плакать всю ночь…
Меня встретили бурными аплодисментами. Свист почти разрывал барабанные перепонки. Прикрыв глаза, я мягкими и гибкими движениями бедер плыла к середине зала. Вес на голове помогал немного отвлекаться от общей атмосферы, а полумрак был помощником и даже неким защитником, позволяющим мне не видеть никого.
Лишь одно лицо постоянно мелькало перед моим взором. Он сидел в самом центре, как раз напротив моего основного местонахождения во время танца. Я пыталась каждый раз сразу отворачиваться, но наши взгляды неизбежно встречались при поворотах моего корпуса.
Сатана… Исчадие ада… Настоящий ублюдок. Ему доставляет удовольствие видеть, как мне противно всё это, как ужасно я себя чувствую перед толпой ничего не соображающих мужчин, мысленно уже давно раздевших меня догола. Ничего меня не спасало — ни вуаль, скрывающая лицо, ни тонкая сетка в мельчайшую клетку, тянущаяся от нижней части бюста до самого пояса, чтобы ни один кусочек тела не был открыт.
Сожгу этот костюм к черту… Я не смогу носить его, вспоминая, как к коже и ткани прикасались мерзкие руки и грязные деньги. Сожгу вместе с ним и воспоминания о ненавистных черных глазах, наслаждающихся моими муками. Надеюсь, что мы с ним больше никогда не встретимся… Что ж, придется пожертвовать бесценным — дружбой с Розой, но ведь иначе никак нельзя. Феликс не оставит в покое ни меня, ни свою сестру, пока всё не пойдет по его желанию. Садист… Как человек может быть таким жестоким и диким?..