Она хорошо знала место боли, расположение слоистых листов полимерной батареи, которые были привиты под ее диафрагмой, место, откуда они посылали электрические импульсы к генератору, хирургически имплантированному в ее грудную кость, и сверхпроводящей керамике, покрывавшей кости ее рук. И вот сейчас вся эта система не работала, и она не могла подать сигнал — короткую вспышку нацеленных микроволн, в сенсорное поле орбитального спутника, чтобы тот смог точно определить положение сбитого марсоплана.
Она была лишена возможности сделать такой всплеск, и она не думала, что это было случайно.
Судя по тому, что она видела, марсоплан был поврежден мощным импульсом широкой частоты, который поджарил бортовые датчики и компьютеры, и в то же время нарушил единственную небиологическую функцию Спарты.
Пока она не осмотрит самолет, она не будет знать, был ли источник импульса на борту или излучение было извне. Было также не ясно, был ли он подложен и активирован неизвестным или самим Халидом.
Почему Халид разобрал самолет на части? Чтобы уберечь его от разрушения ветром. Так. А зачем ему беспокоиться, если он хочет убить ее? Ясно, затем чтобы, трагическая случайность казалась совершенно случайной, а он здесь совершенно не при чем.
Она сосредоточилась на огне под сердцем, пытаясь рассеять его, войдя в него. Но слишком скоро боль захлестнула ее сознание, и она снова погрузилась в беспокойное и жуткое беспамятство…
Спарта, полная страха, боролась за свою жизнь, совершая мучительный подъем к сознанию из мрачных, кровавых глубин небытия. Еще отчаянный рывок…
Она была в кабине марсоплана. Она была одна. Солнце было уже низко на Западе, и мимо него поднимался тонкий полумесяц Фобоса.
Фобос — Страх.
Мгновение Спарта лежала неподвижно, осознавая вероятность приближающейся смерти. И именно страх смерти заставил ее заняться делами жизни.
Она попробовала переключатели воздушных насосов и обнаружила, что они работают. Но воздух из кабины был откачан и ее скафандр загерметизирован. Почему? Она не помнила.
Спарта выбралась из кабины, боль в животе при этом была вполне терпимой. Ветер, дувший с запада, был небольшим, не больше двадцати километров в час, и она не сомневалась, что сумеет собрать самолет, ведь все было разобрано так аккуратно, и так надежно пригвождено к земле. Но прежде чем что-то предпринять, она должна выяснить, что пошло не так. Она подошла к приборной панели в фюзеляже и открыла ее.
Ее макрозумный глаз проследил все произведенные разрушения, все сплавленные микросоединения схемы. Анализ показал, что в компаратор автопилота была вставлена электромагнитная «импульсная бомба». Все указывало на это. Такую она видела только однажды, на занятиях по видам диверсионных устройств. Стальной шар размером с лайм — зеленовато-голубые цвета побежалости поверхностей после взрыва делали такое сравнение уместным.
Он содержал микроскопическую дозу замороженных изотопов водорода, трития и дейтерия, окруженную жидким азотом, жидким литием, все под огромным давлением. Сработав по внешнему сигналу, взрывчатка создавала термоядерный синтез — микроскопическую водородную бомбу. Продукты миниатюрного взрыва должны были излучаться наружу, причем некоторые ионы с гораздо большей скоростью, чем другие, и хотя действительной силы взрыва не хватило бы даже на то, чтобы разорвать стальную оболочку, излучение, двигаясь с разной скоростью и распространяясь подобно звуку хлопка ладони в трубе, производило своего рода электронный свист, электромагнитный импульс, достаточно сильный, чтобы поджарить все неэкранированные цепи поблизости.
Это был вид специализированного и страшно дорогого устройства, которое могли позволить себе лишь богатые государства или мощные корпорации, впрочем «свободный духу» оно тоже могло быть доступно.
Должно быть, Халид забрал с собой эту штуковину.
Поврежденные цепи самолета нельзя было починить, их можно было только заменить, а марсоплан не имел второго комплекта.
Спарта закрыла приборную панель. Она прислонилась к хрупкому фюзеляжу и смотрела на лениво опускающееся солнце. Возможно, Халид говорил правду. Его совет остаться с самолетом, возможно, был добрым намерением, возможно, он вынул импульсную бомбу, чтобы передать ее следствию.
Он мог умереть в пустыне, он мог спастись и позаботиться о том, чтобы никто не нашел ее в течение нескольких недель. — Эти два варианта говорили, что она должна немедленно покинуть это место.
Он мог привести спасателей. — Этот вариант говорил, что нужно остаться с самолетом.